Книга Упырёк, страница 74 – Эдвина Лю

— Нельзя отвечать бездействием на нападение, — буркнул Мэтт.

Его мысли сейчас вились в основном вокруг того, как объяснить отцу, где сейчас его дочь. Но тут пришёл мысленный приказ — ого, да глава Комитета обладал редчайшим даром отдавать приказы. Ослушаешься — и умрёшь… даже глаза застило, как от вспышки.

— Преобразовать, — пророкотал Гисли в голове каждого Светлого мага.

Волна страха докатилась до них и была преобразована — сообща работать можно с любым объёмом энергии, особенно если преобразование сделать в полностью противоположную эмоцию.

Бесстрашие…

Храбрость, граничащая с безумием.

Тёмные перестали защищаться и прятаться — их тоже захватило. А уж не-маги-то! Гисли, видимо, захватил их неподготовленные к магическим атакам сознания разом. Захватил — и бросил всю людскую массу на избиение магов ложи Страха. Те защищались отчаянно, но их было слишком мало. И силы черпать стало неоткуда — страха не стало. Посередине улицы небольшая горстка Тёмных стояла лицами к толпе. Обречённые на смерть, сомкнувшись в круг плечом к плечу, оберегая спины, они вытащили кто шпаги, кто ножи — пули уже все расстреляны, заряжать некогда. Внезапно рядом с ними материализовалась женская фигура в форме ловца — мелькнули жёлтые полосы на коротком сером мундире, тёмно-рыжие волосы взметнулись на ветру.

Мэтт и Джо Вендела со стоном припали к стеклу окна.

— Кэри! — хором вскрикнули оба.

В этот момент она уже исчезла, схватив за руку одного из Тёмных магов.

Сомнений у Мэтта не осталось — Кэри предательница.

(конец 1 части)

Когда снег в окрестностях Сольме окончательно растаял, из земли тут же полезли отморозки. Да как полезли! В прошлые годы Сарвен Дард, обладатель выразительного прозвища «Упырёк», видал их, может, по штуки две-три за сезон. Чаще всего они вылезали из оврагов возле тюрьмы. Было дело, он одну штуку нашёл на склоне горы — видно, какой-то отчаянный искатель приключений забрался туда, да и замёрз. Отморозки — мертвецы тупые и в общем-то безобидные. Им просто непонятно, что они уже давно неживые. Помнят, что замерзали в сугробе, а тут вдруг на тебе: весна пришла. Снег сходит, и мясо с них гнилое лезет. Походят отморозки, побродят, пока не расползутся окончательно и не рассыплются — да и всё. Но простаки их боятся. Дард нарочно раньше не забивал отморозков, пока не заплатят денежку. Он и на вид их плевать хотел, и на неаппетитный вид мертвяков. Даже забавно, как они бегают и кряхтят. Языки у них сгнили, губы раздулись и лопнули волдырями — ни слова сказать не могут. Разве что можно разобрать — «где я?» А может, и «кто я?»

Но в этот раз что-то много их полезло. И отморозков бесхозных, и других, даже официально похороненных честь по чести. Сарвен Дард, всего два дня как приютившийся на маленьком деревенском кладбище близ когда-то родного города, едва успевал закапывать. Кладбищенский сторож и маленький некромант-карлик, которые пустили Дарда переночевать в сторожке, с утра пораньше куда-то ушли — и, что интересно, с вещами.

Неужели их так отморозки расстроили?

У Дарда вот, напротив, настроение с утра было неплохое. Как будто от какого-то нудного дела удалось избавиться. Такой свободы, такой лёгкости он не ощущал, пожалуй, никогда.

Сарвен Дард ушёл из форта первого числа второго Светлого месяца. Пожалуй, вовремя — иначе бы его наверняка осудили и казнили. Думая об этом, некромант потирал шею — вспоминал, как легко отделилась от туловища голова отца Штавана там, в заброшенной церкви. Из вещей при нём имелись только одежда, револьвер и завёрнутый в тряпьё меч. Вот эта самая штукенция его очень беспокоила — если честно, Дард давно бы избавился от него, даже оставил бы, пожалуй, Светлым, которые держали его под арестом. Но нельзя, нельзя — эта вещь принадлежала некромантам, ложе Смерти. Придётся держать при себе, как бы ни было опасно — потому что даже забросить меч на дно моря ещё опаснее и хуже. Мало ли кто потом выползет с этого дна с мечом в зубах? Но этой ночью у Сарвена появилась идея, как поступить с оружием — видимо, оттого и настроение стало приподнятым. Он сыщет кузнеца и отдаст меч в перековку. Пусть сделает из него лопату, а пару драгоценных камней из рукояти возьмёт себе за работу…