Книга Смотри сердцем. Целительница для Князя, страница 45 – Карина Родионова

— И я могла бы увидеть его снова? — с надеждой спросила я.

— В принципе это возможно, но требует определенной тренировки.

— И долго тренироваться надо?

— От многих факторов зависит. Но вряд ли вы сможете достичь этого сразу.

— Что же делать? — поникла я. — Сейчас каждая минута на счету. Он в опасности и мы не знаем, где его искать и как помочь.

— Есть один вариант, — сказал вдруг Шварц, — я могу ввести вас в транс, что-то вроде гипноза. И повести в нужном направлении.

— Мы можем сделать это прямо сейчас? — нетерпеливо спросила я.

— Ну давайте попробуем, согласился маг.

Он предложил мне устроиться на кушетке, велел расслабиться и начал напевать какую-то мантру. Я расслабилась, погрузившись в уже знакомое состояние медитации. Вскоре, где-то вдали я услышала голос Бориса Моисеевича:

— Представь себе своего мужа. Где он сейчас, как выглядит.

И перед моими глазами возник Инвар. Он был в каком-то то ли дворце, то ли просто в очень богатом доме. Стены с вычурными арками были покрыты причудливыми орнаментами, покрытыми позолотой. Повсюду стояли явно дорогие фарфоровые вазы и статуэтки. Низкая мебель в виде столиков, подставок под вазы, была вся какая-то ажурная и светлая. Вместо стульев кое-где располагались небольшие пуфики. В углу комнаты стояла просто огромная кровать. То есть огромная она была по площади, а вот высоты она была небольшой, больше походила на очень высокий матрас, покрытый покрывалом изумрудного цвета с золотыми узорами. Разнообразные подушечки и подушки занимали довольно большую часть этого ложа и тоже были изумрудного цвета, вышитые золотом с золотыми бахромой и кисточками.

В стороне от этого изумрудно-золотого безобразия у арочного окна стоял Инвар. И он очень сильно выбивался из общей роскоши этого места. Он стоял в одни светлых тонких брюках, больше похожих на пижамные. Голый торс покрывали синяки и ссадины. На лице, покрытом уже даже не щетиной, а короткой бородкой, в районе скулы красовалась рана с запекшейся кровью. Под глазом синяк, волосы слиплись и висят сосульками. Весь он какой-то похудевший и явно измученный.

Рядом с Инваром стоит женщина. Очень необычная женщина. Невысокая, фигуристая. Со смуглой, почти коричневой кожей. Глаза миндалевидные, черные. На ней надет был топ, почти ничего не скрывающий и шаровары. Подобное одеяние мы с девчонками примеряли в Школе, когда проходили уроки танцев живота. Тогда мы на бедра повязывали платок с монистами, которые весело позвякивали при ударах бедрами, и на этой женщине был подобный платок. Но вся ее одежда была гораздо богаче того, что мы примеряли с девчонками. Огромное количество подвесок из бисера, драгоценных камней, стразов. На груди — в несколько слоев ожерелья. Браслеты на руках — тоже в несколько рядов. На нее просто больно было смотреть — настолько она вся искрилась и сверкала на, судя по всему, ярком южном солнце.

Инвар и не смотрел. Он уныло глядел в окно, пока женщина ладонью проводила по его груди, оглаживая плечи, руки. Вот ее рука прошлась по его животу, опустилась вниз и нырнула в его брюки.

От возмущения я дернулась, вскрикнула и очнулась.

— Что ж ты творишь, деточка! — возмутился Шварц. — Разве ж можно так резко из сеанса выходить. Этак можно и повредить себе что-нибудь в головушке твоей бедовой. Давно ли я чинил!