Книга Отдам дракона в хорошие руки, страница 46 – Марина Ефиминюк

Озаренный магическими огнями, он стоял в центре площадки, как каменный дракон в человеческой ипостаси. Мина у него точно была каменной, а взгляд – острым, словно владыка прикидывал, кого первого порезать на рагу: охрану или их предводителя. Возможно, и счастливо возвращенных гостей из Родолесса, умудрившихся в первый же день потеряться и устроить приличную встряску дворцу.

– Мой кейрим… – Илайс опустил голову в знак приветствия, и спутанные длинные волосы упали на лицо.

– Добрый вечер, – поздоровалась я на родном языке.

– Я счастлив, что вы благополучно добрались до дворца, господа, – мягким голосом проговорил на рамейне Эсхард, окидывая меня взглядом от растрепанной макушки до пыльных ног в открытых сандалиях. – Приношу искренние извинения за своих стражей.

– Это нам жаль, что мы доставили столько хлопот, кейрим, – самым официальным тоном отозвалась я. – Если вы не против, то мы пойдем.

– Конечно, госпожа Егорьева, – кивнул Эсхард. – У вас был долгий день.

Хотела пройти мимо, но стоило нам поравняться, как он тихо произнес на родолесском:

– Загляну к тебе через полчаса.

Сердце екнуло. Я резко встала и подняла голову.

– Уверяю, Эсхард, с моей головы не упало ни одной шпильки.

В общем-то, я их сама растеряла, когда попыталась перед посадкой в воздушный вагончик привести в порядок шевелюру. Пучок держался на одной чудом сохранившейся заколке и давно сполз на затылок.

Эсхард выразительно посмотрел на мои растрепанные волосы.

– Вижу. – Его глаза смеялись.

– Я могу отказаться?

– Безусловно, – согласился он с почти неуловимой улыбкой. – Но ты должна понимать, что я все равно загляну.

Выяснять, для чего Эсхард придет ко мне на ночь глядя, при стражах и художнике, настороженно обнимающем сумку с контрабандой, было неуместно. Оставалось неопределенно кивнуть и направиться в зал прибытия гостей. Ян невнятно попрощался с владыкой и рванул следом.

Едва мы вышли с обдуваемой всеми холодными ветрами площадки, ко мне бросились Лавиния и Иридия. Наперебой они говорили, как сильно нервничали и не отходили от воздушной дороги, едва во дворец пришла весть, что я исчезла. А владыка Эсхард пребывал в ярости, как дикий дракон. Хорошо, не плевался огнем. С ним такое случалось крайне редко.

– Что они говорят? – не удержался Ян.

Горничные посмотрели на худого парня в запыленной одежде с таким изумлением, словно он перестал быть прозрачным и проявился в воздухе, как призрак помершего дедушки.

– Пересказывают последние новости, – пояснила я. – Все дурно.

– Нас отправят в Родолесс без права перемещения обратно? – забеспокоился художник.

– Не настолько дурно, – поморщилась я. – Но если нас выставят, то у тебя уже есть сувенир.

– Фляжку мне надо вернуть, – напомнил Ян.

– Я про каменный клык, – подколола его, и художник насупился.

В холле мы разошлись в разные стороны. Возле покоев я сказала девушкам, что успела пообедать в городе и желаю взять паузу от неудержимой заботы. Они попытались соблазнить меня расслабляющим массажем, но все равно остались за дверью.

Поясная сумка, звеня монетами, полетела на диван. На ходу вытащив из пучка последнюю шпильку, я вошла в ванную комнату и остолбенела. В бассейне внезапно плавал Ярран!

Над поверхностью воды торчала только голова с потемневшими мокрыми волосами, но не было сомнений, что он не подумал озаботиться плавательным костюмом. Бултыхался в натуральном виде, в чем матушка родила!