Книга Отдам дракона в хорошие руки, страница 94 – Марина Ефиминюк

Поцелуй осушил ярость и оборвался. Я чувствовала себя оглушенной, остро хотелось продолжения. Пришлось отступить на шаг. Владыка предложил отличный способ примирения, но, к сожалению, плотские утехи не заменяли слова и не сглаживали углы, разве что на некоторое время притупляли разногласия.

Эсхард словно чего-то ждал.

– Ты меня не ударишь? – наконец спросил он. – Я не буду уворачиваться.

Стало смешно.

– Умоляю, не вынуждай строить из себя недотрогу, – ответила я. – Грешно бить мужчину, который целуется, как ты. Но объяснить, почему ты так сильно разозлился, Эсхард, тебе стоит. Я умею слышать и понимать. Пожалуйста, на родолесском, твой древний драконий язык мне неведом.

– Понятия не имею, почему заговорил на эсхире. Не вспоминал его лет десять, – со смешком признался он и, сжав мои плечи, заглянул в лицо. – Ты кажешься мне очень хрупкой, Виталия. Я испытываю потребность тебя оберегать и забываю, что не играешь в боевого мага, ты и есть такая.

– Ладно. – Я помолчала. – Ясно. Драконьи инстинкты. Это я могу понять.

Эсхард посмотрел на меня странно, как на юродивую, и отпустил плечи.

– Госпожа Егорьева, слышать вы, может, способны, но с пониманием у вас явно не заладилось, – прокомментировал он. – Но мне в вас нравится все, даже драконья слепота.

– Вообще, в Родолессе говорят «куриная слепота», – намекнула я, что расслышала иронию в «трепетном» признании.

– В Родолессе живут мудрые люди, – хмыкнул он. – Если ты жаждешь получить свою бестию, то надо возвращаться. Но мы можем остаться и еще порассуждать, чем друг друга злим.

Поругаемся и опять помиримся. Повторять можно бесконечно, по кругу, как с подарками. Мне понравился способ примирения Эсхарда Нордвея.

Кейроба привезли на закате, и в бестиарии внезапно наступила тишина, плененные в загонах звери примолкли. Магическая клетка, стоящая на открытой повозке, ходила ходуном. Вспыхивали опутанные защитными заклятиями прутья.

– Твоя кошка, госпожа бестиолог, – с иронией прокомментировал Илайс.

Стоило приблизиться к повозке, как кейроб замер и поменял ипостась. Черная кошка с раненым крылом стихла и легла, по всей видимости, признавая во мне сильнейшего хищника.

– Что-то я тоже начинаю тебя бояться, – не удержался от ехидного замечания дракон.

* * *

Ректор Эфрим налил из пузатого чайничка в стакан травяной чай и протянул мне. Поблагодарив за неожиданное гостеприимство, я сделала глоток. Крепкий отвар оказался безнадежно остывшим и горчил.

Ректор откинулся в кресле, прихлебнул из своего стакана и торжественно поздравил меня с пленением кейроба, который, без сомнения, станет главным достоянием бестиария Залеской академии. И наверняка подарит мне профессорский значок. Об этом мы, правда, говорить не стали.

– Слышал, что сегодня у вас на семь вечера запланирован портальный переход в Хайдес, – ректор начал издалека, но явно устремился к цели нашего разговора.

Вчера днем владыка довел до трясучки главного академического лекаря, вынужденного проверять мои синяки и ссадины, а потом вернулся во дворец. Данри как будто случайно забыл, чем привел в неописуемый восторг художника.

«Какие у тебя планы на завтрашний вечер? Не против приехать ко мне?» – предложил Эсхард, когда мы прощались в портальной башне.

Впервые с момента знакомства Эсхард Нордвей не повелевал, а спрашивал согласия. Видимо, его пронял скандал возле повозки. Я настолько изумилась, что не сразу осознала, о чем идет речь, точно разучилась понимать родолесский язык…