Книга Как привязать дракона, или Ниточная лавка попаданки, страница 89 – Лора Олеева

— О чем задумалась, Тина? — поинтересовался у меня герцог, который наконец соизволил обратить на меня внимание.

— О смысле жизни, — буркнула я и поправилась: — Думала, ваша светлость, каких ниток не хватает в лавке и сколько надо докупить в прядильной мастерской.

Северин кивнул, видимо, успокоенный моими словами, и мы продолжили идти в молчании. На душе у меня, несмотря на солнечное весеннее утро, было пасмурно и грустно.

Эти три дня давались мне нелегко. Дело было совсем не в том, что спать приходилось в маленькой каморке, где потолок практически падал на голову. Не в отсутствии слуг, большой ванны и других бытовых удобств. Дело в том, что всего в нескольких шагах спала Тина. Две тонкие дощатые перегородки — вряд ли это можно назвать стенами — отделяли меня от нее. Я лежал и притворялся, что сплю, а сам слушал, как ночью ступеньки под ногами девушки начинают скрипеть. Одна, другая, третья… У каждой был свой голос, каждая скрипела по-своему. Затем осторожные шаги по маленькому коридорчику, разделяющего две мансардные комнаты. Стукнула дверь, задвинулся засов… Наивные предосторожности. И явно не от мертвой ведьмы, которая могла проникать через стены. От меня? Смешно. Я за секунду мог бы расплавить любой железный засов. А уж хилая дверка рухнула бы от одного удара моего кулака. Я напрягал слух, пытаясь догадаться, что делает Тина в своей комнате. Шорох одежды — ведьма раздевается. Скрип кровати — ложится в постель. От этих воображаемых картин по телу пробегал жар.

Глупо скрывать от себя — девушка мне страшно нравилась. Взгляд ее прозрачных, как море, глаз преследовал меня и наяву, и во сне. Так хотелось прикоснуться к пламенеющим волосам, вытащить шпильки, или чем там женщины держат прическу, распустить шелковые пряди, чтобы они побежали по плечам жидким огнем. Вчера я нарочно подкараулил ведьму в узком коридорчике, где с трудом можно было разминуться. Тина замерла, в ее глазах вспыхнула тревога. Я встал боком, пропуская ведьму, и она, отмерев, постаралась прошмыгнуть, но я поднял руку, загораживая путь, и мышка-малышка попалась в ловушку.

— Пропустите, ваша светлость, — подрагивающим шепотом попросила девушка, не поднимая глаз.

— Ты так боишься меня?

Мне стало обидно. Разве я давал ей повод? Хотя нет, давал. Тот шантаж был все же некрасив. Хотя разве у меня был другой способ вначале? Но все же моя привычка идти напролом, не считаясь с чувствами других людей, могла ее напугать.

— Боюсь, — прошептала ведьма и подняла на меня широко распахнутые глаза.

Я протянул руку и взял девушку за подбородок. Тина дернулась, бледнея, но я заставил ее смотреть на меня, удерживая силой.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, ведьма, — прошептал я, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не поцеловать испуганно приоткрытые губы.

Кажется, она почувствовала это, потому что побледнела еще больше, и только глаза на лице умоляли о чем-то.

— Не знаю, — еле слышно прошептала она.

Это меня рассердило, и я отпустил ее.

— Разве я хоть раз дал тебе повод так думать?

— Вам безразлична чужая жизнь, — с грустью произнесла Тина.

— Вот как?

— Мы уже собрали часть минут, лишив их людей, — с горечью произнесла она. — Хотя что вам их жизнь? Это же отребья, по вашему мнению, наверняка недостойные жить.