Книга Песнь для мертвых, страница 100 – Карина Халле

— Сдайся, — сказала Мишель. — Ложись и закрой глаза. Может, окажешься в одном месте с ним.

Я закрыла глаза.

Почти опустилась на колени.

Потому что порой сдаться было проще.

Было куда сложнее бороться.

И порой это требовало больше, чем мы могли дать.

Но мне нужно было спасти себя.

Если не из — за того, что Макс хотел бы этого для меня, то из — за других. Бабушки. Мамы. Перри, отца. Декса. Даже Джейкоба. Может, Джея.

Я не могла сдаться.

Я жила ради многого.

И не могла это бросить.

— Нет, — сказала я ей, слова звучали как рычание. — Ну уж нет.

Она нахмурилась, рассмеялась с придыханием.

— Откуда ты взяла эту наглость?

— Я родилась с ней, — сказала я.

А потом развернулась.

Бросилась к мечу, лежащему между мной и машиной.

Села на корточки, сжала его руками, ощутила вес.

Закрыла глаза, сосредоточилась на энергии, текущей из моих ладоней, и энергия из меня потекла в меня.

Энергия Макса.

Я открыла глаза.

Я знала, что в них был огонь.

Мое зрение пылало.

С ревом я подняла меч в воздух, взмахнула им и побежала к ней, подняв меч.

Мишель не успела отреагировать.

Я взмахнула, словно снова была в Малой бейсбольной лиге, и в этот раз я не разочаровала отца, и меч ударил, как бита.

А голова демона была мячом.

Я ударила по ее шее, увидела, как ее глаза расширились от удивления, из черных стали белыми. Клинок вонзился глубоко. Ее голова стала пеплом, рассыпалась передо мной, как и все ее тело.

Я смотрела, как прах падал на землю.

Сжимала меч в руках.

Точно молот Тора.

Но я спасла только себя.

Я не спасла его.

Я бросила меч и побежала к машине.

Я добралась до Макса, заглянула в разбитое окно.

Он лежал на сидении.

Все еще пристегнутый.

Но его голова была опущена, кровь текла по лицу.

И он мерцал.

Едва был тут.

Его тело угасало и вспыхивало.

— Макс, — выдавила я, паника охватила меня. Я стала дергать дверцу, открыла ее и бросилась к нему. Мои ладони прижались к его лицу. Он был плотным в одну минуту, а в следующую мои руки стали погружаться сквозь него. — Нет, нет, нет, — я двигала ладонями по нему, пыталась передать энергию. Она вспыхивала, поток был слабым, этого было мало. — Прошу, прошу, — говорила я ему, пыталась коснуться его лба, волос, щек. Я попыталась поднять его и посмотреть ему в глаза. — Макс! — завизжала я.

Он вздрогнул. Приоткрыл глаза, но они ничего не видели.

— Макс! — закричала я. — Это я. Ты здесь. Я здесь. Ты в безопасности, — может, я была при смерти, когда меня выбросило из машины, и это обрезало нашу связь и столкнуло его в пропасть.

Но он снова закрыл глаза.

— Ада, — сказал он, кровь текла из уголка рта. — Брось меня. Спасайся.

— Нет, — сказала я, трясла его, чтобы разбудить, а он угасал. — Нет, нет! Я спасла себя. Я это сделала. Твоим мечом. Я убрала ее. Я спасена. Ты спасен. Дай спасти тебя.

Теперь он угасал быстрее.

Боже.

Нет.

Прошу.

— Макс, — выдавила я, слезы сдавили мое горло, я старалась не поддаваться ужасу, печали. — Макс, прошу! Не надо!

Я сжала его плечи.

Ладони прошли сквозь него до спинки сидения.

— Не — е–ет! — завизжала я. — Нет! Прошу! Стой! Вернись ко мне! Ты не можешь меня бросить, Макс! Так нельзя!

Слезы лились по моим щекам, все мое тело дрожало, душа и сердца, и я не знала что делать. Я не могла его потерять, не могла это допустить.

— Пожалуйста…

Пусть это будет сон.

Пусть все будет исправлено.