Книга Песнь для мертвых, страница 99 – Карина Халле

Хорошо, менее населенная часть Нового Орлеана не звучала безопасно, но это было лучше, чем демон за нами.

Макс резко повернул направо, и мы устремились на юго — запад, табличка обещала там шоссе Луизиана–39.

Район стал темнее.

Дома были заброшенными.

Машин стало меньше.

Макс увел нас с главной дороги, Супер Б прыгала на выбоинах.

Тут было пусто. Все дома были заколочены, фонарей и жизни не было.

Но когда я оглянулась, я уже не видела машину.

— Ха! — завопила я, радостно потрясла Макса за плечо. — Уху! Мы оторвались.

Он улыбнулся мне, посмотрел в мое окно, мы выехали на перекресток.

Глаза стали огнем.

И все произошло как в замедленной съемке.

В нас врезались сбоку.

Еще машина врезалась в нас.

В мою дверцу.

Хруст металла.

Стекло разбилось.

Мое тело стало тряпичной куклой.

Голова болталась на шее.

Машина катилась кувырком.

Крыша ударилась об землю, вмятина появилась в дюймах от моей головы.

Машина все крутилась, меня бросало вверх и вниз, пока все не остановилось.

Пояс впивался в мою грудь, а потом не выдержал.

Я вылетела из лобового стекла, стекло разбивалось вокруг меня, задевало рот, уши, волосы, и я летела.

Я не ощутила столкновение с землей.

Но я упала.

Я была на земле.

Хватала ртом воздух.

Ногти впились в асфальт, я цеплялась за жизнь.

Казалось, на моей спине был вес мира, давил, не давая встать, говоря сдаться.

Но если я это сделаю, я умру.

И тогда Макс умрет.

Макс.

Макс!

Я прижала ладони к влажному бетону, стекло впивалось в них. Я оттолкнулась, пытаясь встать на колени.

Было тяжело. Так тяжело.

Проще было лежать.

Сдаться.

Я вдохнула, легкие казались разорванными.

Я подняла взгляд.

Машина стояла перед нами.

Одна фара горела во тьме.

Эта машина врезалась в нас.

Из нее вышла женщина.

Она выглядела хорошо.

Конечно.

Это была Мишель.

Крик оборвался, и я оглянулась на Супер Б, врезавшуюся в дерево. Багажник был открыт, меч и мои учебники валялись на дороге, присыпанные стеклом.

— Макс! — пыталась кричать я, но не могла, вопль вылетел как воздух.

Боже, скажите, что он был в порядке.

Прошу.

Я смотрела на машину, пар поднимался от смятого капота. Я ждала, что он пошевелится, выйдет и выступит против Мишель, все наладит.

Этого не было.

Никто не вышел из машины.

И во мне угасала энергия.

Во мне была не только моя энергия.

Но и его.

И он покидал меня.

Я пыталась дышать. А потом смех заставил меня вспомнить.

Я увидела Мишель у машины, она прислонилась, словно не переживала.

— Я говорила не мешать ему, — сказала она.

Я пыталась покачать головой, но мозг кричал от боли, мир накренился. Я не видела одним глазом.

— Ты, — прохрипела я, горло болело. — Ты это сделала.

— Он создал это, — сказала она. — Поднял шум в последнюю минуту. Но не переживай. Теперь он так не сделает. Величайшая сила, какая у нас есть, — убедить кого — то, что они недостойны жить.

Я с порывом гнева поднялась на ноги, шатаясь. Обувь пропала, я босиком стояла на стекле, лямка платья порвалась.

Я была ничем, по сравнению с ней.

У меня ничего не было.

Я не могла одолеть ее без Макса, и чем больше я думала о нем, чем больше пыталась ощутить его, я не могла.

Он угас.

Умер.

Снова.

Он не мог мне помочь.

Горе ударило с такой силой, что слезы покатились из моих глаз, словно кто — то ударил по моему сердцу.

Я откинула голову к ночному небу и закричала.

Я визжала в месте, где никто не услышал бы, потому что они тоже кричали.