Книга Прямо в сердце, страница 2 – Карина Халле

Поэтому же Лаклан всегда уделял больше времени волосам, расчесывая их и пытаясь привести в порядок. Вот как сегодня.

Не только потому, что наступил день его рождения, который не признавали в Хиллсайде, но и потому, что это был День святого Валентина.

В этот день многие будущие пары останавливались в детском доме в поисках ребенка для усыновления. Видимо, что-то связанное с любовью, витавшей в воздухе (но, конечно, Лаклан никогда не знал, что такое любовь). Пара не забирала детей сразу, процесс оформления был долгим и затянутым, но сегодня у мальчиков появлялась надежда.

У Лаклана появлялась надежда, хотя его еще даже не выбрали.

Он просто знал, что когда-нибудь найдет того, кто полюбит его.

Свою семью.

Лаклан в последний раз взглянул на себя в зеркало, поморщившись от вида торчащих ушей, потом поднял Лионеля с кровати и, убедившись, что никто не смотрит, поцеловал игрушку в нос. Затем спрятал льва в кровать и последовал за остальными в зал.

День прошел так же, как и все предыдущие.

Они съели свой скучный завтрак из овсянки и апельсинового сока.

Мисс Блэк учила их.

На обед у них были рыбные палочки, все еще замороженные в серединке.

А затем опять учеба.

И в течение дня появлялись парочки, заглядывающие в дверь класса.

Лаклан был очарован ими. Всегда одетые в свои лучшие наряды: мужчины в костюмы, женщины в платья или красивые брюки, аккуратные прически и макияж. И хотя Лаклан никогда не мог приблизиться к ним, всегда чувствовался запах их духов. В День святого Валентина коридоры Хиллсайда наполнялись ароматом роз, сирени и свежего белья.

Лаклан очень хотел оказаться рядом с этими людьми. Иногда он подумывал просто выбежать к ним и спросить. Что плохого в том, чтобы спросить? Они ведь искали ребенка, да? Может быть, они захотят взять того, кто хотел уйти отсюда сильнее других?

Но Лаклан никогда не вставал, потому что знал, так он попадет в беду и в какой-нибудь черный список, детей из которого никогда не усыновляют.

Поэтому он просто выпрямился на стуле, стараясь выглядеть так, будто внимательно слушает учителя, и, если знал, что ответит правильно, поднимал руку. По крайней мере, он мог попытаться выглядеть умным.

Но по мере того, как день подходил к концу, приближаясь к обеду, Лаклан понимал, шансы, что им заинтересуются, уменьшаются. Дыра в его сердце становилась все больше и больше, наполняясь отчаянием, которое придется нести еще целый год.

Ни матери, ни потенциальных родителей. Ни поздравлений с днем рождения, ни валентинки.

Ничего.

Ему очень хотелось заплакать, но вернувшись в кровать, он лишь крепко прижал маленького Лионеля к себе и ему удалось сдержать слезы. Лаклан и раньше несколько раз плакал, и мальчишки всегда смеялись над ним, хотя все они время от времени грустили.

В дверях показался Старый Гнедой.

— Лаклан Локхарт? — прокричал он.

Лаклан застыл. О нет, что он сделал?

Мальчик бросил льва на кровать и вытянулся по стойке «смирно».

Остальные мальчики смотрели на него, на этот раз не смея издать ни звука.

— Пойдем со мной, — сказал Старый Гнедой, подозвав его пальцем.

Сердце Лаклана бешено заколотилось. Слова не предвещали ничего хорошего.

Он прошел мимо Дэви, нервно поглядывая на него, но тот только улыбнулся.

— Удачи, — прошептал он.

Удачи?

Лаклан посмотрел на Старого Гнедого, и в груди его зародилась надежда. Но старик ничего не сказал.