Книга Лощина, страница 60 – Карина Халле

Она громко сглатывает, ерзает. Трется о мой член, отчего я с шипением выдыхаю, мои глаза на мгновение закрываются, и я снимаю одну руку с поводьев и дотягиваюсь до того места, где юбки ее платья собраны в кучу спереди седла.

— Беспокоишься? — я шепчу ей в волосы. — Зная, что это меня заводит? Зная, что я хочу сделать это с тобой? — провожу губами по мочке ее уха, и она вздрагивает. — Ты бы хотела этого?

Она издает умоляющее «да», такое слабое, что я едва слышу. Но я знаю, что ее тело тоже хочет этого. Оно напряженное и податливое одновременно.

Я скольжу рукой под слои ее платья, по ее панталонам, вверх по бедру, пока не натыкаюсь на то место, где ткань расходится, отделанная кружевом.

— Ты можешь сказать мне остановиться, — бормочу я, мои пальцы в нескольких дюймах от ее обнаженной кожи. Жар, исходящий от нее, подобен адскому пламени.

— Не буду, — говорит она, откидываясь назад, и я прижимаюсь ртом к ее шее, целуя и посасывая кожу, наслаждаясь вкусом. Она стонет, и когда я провожу указательным пальцем по тому месту, где она такая гладкая и теплая, ее стон становится глубже, грудь поднимается и опускается от тяжелого дыхания. — Боже, пожалуйста.

Я стону, мой член уже молит об освобождении. Просто услышав эти слова, я готов кончить в штаны.

— Обожаю, когда меня сравнивают с богом, — говорю я, покусывая мочку ее уха. — Отдай контроль. Позволь моей силе слиться с твоей, — я провожу пальцем дальше по ее влажности, погружая палец внутрь нее.

Она издает сдавленный крик, звук, который я столько мечтал услышать из ее уст. Последние три недели я наблюдал за ней и задавался вопросом, как это будет звучать. Она сжимает мой палец, как тиски.

— Да, — шиплю я ей на ухо. — Позволь мне управлять тобой. Позволь научить тебя, моя влиндер. Позволь освободить тебя, чтобы ты летала.

Позволь заставить тебя забыть о существовании другого мужчины.

Я погружаю в нее еще один палец, пока лошадь направляется к воротам. Ощущение, что я мчусь наперегонки со временем, и ничего из этого не вспомню, когда перейду границу. Я хочу запомнить это ощущение и ее стоны.

— Ты позволишь мне довести тебя до оргазма? — шепчу я, когда она начинает извиваться под моей рукой.

— Да, — говорит она дрожащим голосом.

— Оседлай мои пальцы, а не лошадь, — говорю я ей и начинаю водить пальцами туда-сюда, пока она извивается подо мной.

Мы уже у ворот. Они медленно открываются, словно провожая нас в ночь. Я хочу запомнить.

Я хочу запомнить это волшебство.

Эту силу.

Провожу большим пальцем по ее влажному, набухшему клитору, и тут она вскрикивает вместе с паром дыхания и эхом отдается в ночном небе.

— О боже! О боже мой!

Она стонет так громко, что звук разносится по всему озеру, и я уверен, что кто-то в общежитии сейчас выглядывает из своих окон, гадая, кто чем занимается. Но мы в темноте, и никто нас не видит, и даже если видят, мне все равно.

Ее тело содрогается в судорогах, и энергия, которая проходит через нее и передается мне, не похожа ни на что, что я чувствовал раньше. Я не заглядываю в ее разум, я не вижу ее воспоминаний, но чувствую каждый дюйм ее тела, словно ток бежит от нее ко мне, соединяя нас. Сила и предназначение.

Раньше я чувствовал такую связь только с одним человеком, и у меня никогда не было возможности исследовать это глубже. Но с Кэт я все чувствую.