Книга Черное солнце, страница 88 – Карина Халле

— Я ничего не понимаю, — шепчу я, откидываясь на спинку дивана.

— Знаю, — говорит мама, кладя руку мне на лоб, и это прикосновение успокаивает, несмотря на суматоху эмоций, бурлящих внутри меня. — Мы так долго пытались это сделать.

— Нам придется разобраться с этим вместе, — говорит папа, садясь на кофейный столик напротив меня, его рука обхватывает мое запястье, поддерживая во мне успокаивающий эффект. — Но, пожалуйста, ты должна поверить, когда мы говорим, что не причиним тебе вреда. Мы принесли клинок, потому что почувствовали, что ты здесь, внизу, и не знали, одна ли ты.

— Ты должна доверять нам, Ленор, — говорит мама. — Мы единственные, кто может защитить тебя сейчас.

Я не знаю, насколько это правда.

Мои глаза начинают закрываться, усталость пробирает до костей, но независимо от того, как сильно я хочу спать, мне нужно бодрствовать.

— С запоздалым днем рождения, — шепчет мне мама.

Я открываю глаза и моргаю.

— Когда оно было?

— Вчера.

Понятие дней, кажется, больше не имеет смысла. Видимо вот, что происходит, когда ты можешь жить вечно.

Если я смогу.

Прочищаю горло.

— Тогда, я думаю, худшее позади.

Они обмениваются взглядами поверх моей головы.

— Что? — спрашиваю я.

Мама убирает выбившиеся пряди волос с моего лица.

— Ходили истории о людях, которые одновременно были ведьмами и вампирами. Как можешь себе представить, такие случаи редки. Вампиры и раньше оплодотворяли ведьм, но их дети обычно долго не живут. Но никогда еще ведьмаки не поступали так с вампирами.

— Почему нет?

Еще один затравленный взгляд.

— Проще говоря, вампиры соблазнительны. Движимые как кровью, так и сексом. Ведьмы не такие. Несмотря на ненависть и естественное отвращение между видами, вампиры всегда добиваются того, чего хотят, и иногда даже самые мощные заклинания не могут их отогнать.

— Такого не бывает, чтобы мужчина-ведьма испытывал влечение к вампиру, — добавляет отец.

— А если женщина-вампир заставила его? — спрашиваю я, не одобряя этот двойной стандарт, как будто мужчины такие благородные.

— Может быть, — говорит мама. — Но зачем Элис это делать? Почему бы тогда просто не расстаться с Хаканом?

— Наверное, не могла просто оставить вампира ради ведьмака, — говорю я им.

— Тогда зачем носить его ребенка? В этом нет никакого смысла, — говорит она, качая головой.

— Это мы и пытались выяснить, — говорит папа. — Но ни к чему не пришли. Это нелегко, когда приходится держать тебя в секрете от единственных людей, которые могут знать о таких как ты.

— Типа Атласа По?

— По не знает, кто ты. Он новичок во всем. К сожалению, это означает, что ему нужно заслужить репутацию, надыбав информацию.

Я облизываю губы.

— Тогда откуда вы оба знаете Абсолона? — я делаю паузу. — У него вообще есть фамилия?

— Фамилии вампиров всегда меняются, — говорит мама напряженным голосом. — Но мы всегда знали его как Абсолона Ставига.

— И он монстр, — вставляет отец, и на его лбу вздувается вена. К моему облегчению, я не чувствую никакой тяги к крови, только отцовскую заботу. — Я даже не могу… я не могу представить, через что он заставил тебя пройти, — его голос становится тихим, глаза горят. — Что он заставил тебя сделать.

— Он меня ни к чему не принуждал, — говорю я, будто защищаюсь, хотя и не должна этого делать. Он наоборот делал все для меня. Я думаю о Вульфе у себя между ног, об Абсолоне, восхищенно наблюдающем за мной.