Книга Черное солнце, страница 89 – Карина Халле

— Он хочет, чтобы ты так думала, — говорит мама. — Они принуждают людей.

— Он меня не принуждал, — говорю я, хотя знаю, что в некоторых случаях это было неправдой, например, когда я залезла в ванну со льдом. — Он даже немного удивился, что не смог этого сделать. Честно говоря, думаю, это помогло мне выжить.

— Значит, он пытался убить тебя.

Я качаю головой, избегая их взгляда.

— Нет. Он не пытался.

Наверное. Но если он говорит правду о том, что не собирался продавать меня, тогда это все меняет. Почему он просто не сказал мне об этом вместо того, чтобы держать в страхе?

Потому что страх — это его сила.

— Он бы питался от тебя, пил твою кровь, — говорит папа.

Я снова качаю головой.

— Нет. Он никогда этого не делал.

— О, да ладно, — раздраженно говорит мама. — Он гребаный вампир. Это их сущность.

Моя мать редко ругается. Я поднимаю бровь.

— Теперь я тоже гребаный вампир. Но не хочу выпить твою кровь. Может быть, он просто хорошо умеет себя контролировать.

— С чего бы ему вообще хотеть контролировать себя рядом с тобой? — хрипло бормочет мой отец. — Единственная причина, по которой вампир взял бы кого-то вроде тебя, — это извлечь выгоду из твоей магии.

— Может быть, это и было частью плана, — говорит ему мама. — Приберег ее на потом.

Я сглатываю. Вдруг, это правда?

— Я… на самом деле у меня нет никакой магии, — тихо говорю я. — Он это знает.

— Есть, — говорит мама. — Ты только что устроила чертово землетрясение. Мы можем только молиться, чтобы это никому не причинило вреда. Слава богу, этот город обустроен для подобных случаев.

Я на мгновение задумываюсь об этом, затем смотрю на своего отца.

— Тогда, если он такой плохой монстр, откуда ты его знаешь? Почему он тебя знает? Конечно, если вы такие хорошие ведьмы, вы бы не стали якшаться с таким монстром, как он?

Он смотрит на мою маму, а затем мрачно кивает ей. Он тихо выдыхает, глядя мне прямо в глаза.

— Абсолон однажды помог нам.

Холодное чувство разливается по мне, собираясь все знания о том, кто он такой и что он делает.

Наемник.

— Помог с чем? — шепчу я.

— Он сообщил нам местонахождение твоих родителей, — натянуто говорит мама. — Мне жаль, милая.

Он солгал мне. Да?

Нет, он просто не раскрыл правду.

Почему?

Я уже ненавидела его. Не думаю, что стало бы хуже.

— Тебе жаль, — говорю я. — За что? За то, что убила их? Ты действовала за спинами людей, которые должны были поддерживать твою организованность, а ты просто убила их. Зачем? Из-за меня?

— Мы не знали о тебе, — тихо говорит отец.

— Но Абсолон знал, — мой голос звучит тихо.

— Если он и знал, то нам не сказал, — говорит мама. — Мы не знали, Ленор, пока не услышали, как ты плачешь, а к тому времени было уже слишком поздно. Твои родители были мертвы.

— Но мы знали, что ты одна из нас, — говорит он. — Мы предполагали. Взяли тебя с собой и не оглядывались назад.

Почему Абсолон не сказал родителям о моем существовании? Потому что я была для него всего лишь слухом? Или он тоже думал, что мне лучше умереть?

Чувство обреченности поселяется в моей груди тупой болью.

Я качаю головой, не в силах справиться ни с чем. Изнеможение затягивает меня.

— Зачем вы это сделали? — говорю я сквозь зевок, глубже зарываясь в диван.

— Убили их? — спрашивает отец, поднимаясь на ноги. — Иногда самый простой ответ на данный момент является лучшим.