Книга Кровавая любовь, страница 86 – Карина Халле

Он могущественный вампир с зубами, которые всегда будут острее, чем у меня, и мощным прикусом. Знаю это по личному опыту. Я могу пережить, когда кормление Солона выходит из-под контроля, но Матиас человек, и он точно не может.

Отстраняюсь, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Солон, — удается произнести мне. — Прекрати. Ты убьешь его.

Ноздри Солона раздуваются от гнева, и это только заставляет его крепче схватить Матиаса, пить глубже, настолько, что кожа парня начинает бледнеть у меня на глазах, его лицо выглядит изможденным, и тот начинает задыхаться. Наблюдаю, как Солон высасывает из него жизнь, и последнее, чего мне хочется, это чтобы еще один человек умер из-за нас. Я должна быть на стороне света, а не тьмы.

— Стой! — говорю громче, поднимаясь на ноги. — Солон, он умирает!

Хватаю его за руку, но он так крепко держит парнишку, что я не могу его оттащить.

И могу сделать только одно.

Подношу запястье ко рту и кусаю, боль острая, но зубы еще острее. Я кусаю и рву кожу, оставляя на запястье рваную дыру, из которой обильно льется кровь.

Затем протягиваю ее Солону.

— От меня, — умоляю я. — Питайся от меня. Так и должно быть.

Страх возвращается в его глаза, страх потерять контроль. Он скорее убьет этого невинного добровольца, чем рискнет выпустить зверя на волю.

Но я бы предпочла, чтобы он рискнул.

— Ну же! — Я кричу срывающимся голосом, подношу запястье прямо к его рту, обмазывая губы.

Это все, что нужно.

Внезапно Солон отцепляет свои клыки от шеи Матиаса, который нетвердо держится на ногах, а затем падает на пол. Солон крепко хватает меня за руку, поднося мое запястье к своему рту. Он кусает меня с хищным остервенением, в его глазах чередуются дикий инстинкт и чувство вины.

— Все в порядке, — говорю мягко, пытаясь успокоить его почти так же, как я пыталась успокоить зверя. — Пей. Мне нужно, чтобы ты это сделал. Моя кровь принадлежит тебе. Я принадлежу тебе.

И это еще мягко сказано. Ощущение того, что он пьет, поглощает, забирает мою жизненную силу, чтобы поддерживать свою, — это чувство, не похожее ни на какое другое. Я говорила это так много раз, но кровь — это любовь. Кровавая любовь. Дарящая спасение.

В конце концов, хватка Солона на моей руке ослабевает, он перестает пить, и в его глаза возвращается ясность, хотя они все еще горят с дикой интенсивностью.

— Я скучала по этому, — шепчу, протягивая руку и убирая волосы с его лба, удивляясь тому, насколько мы близки, насколько сильно я нуждалась в нем. — Я…

В мгновение ока Солон отнимает мое запястье от своего рта, хватает за лицо, удерживая меня в своих больших, сильных руках, и целует окровавленными губами.

Хнычу ему в рот, все нутро откликается, словно чиркают спичкой, и я горю. Моя кожа умоляет почувствовать его тело, моя кровь отчаянно хочет соединиться с его. Я провожу руками по его груди, по рукам, наслаждаясь его прохладной кожей, его напряженными мышцами, а затем он стонет так глубоко мне в рот, что у меня поджимаются пальцы на ногах.

Мы двигаемся назад, отчаянно блуждая руками по нашим телам. Одежда яростно срывается с моего тела, я лихорадочно расстегиваю его брюки, пока не падаю на круглую кровать.

Сейчас мы не можем расстаться даже на мгновение. Я полностью обнажена, и он тоже. Солон забирается на меня. Я притягиваю его к себе, нуждающаяся, желая ощутить его, почувствовать внутри себя.