Книга В пустоте, страница 18 – Карина Халле

Хоть и обидится.

Декс вернулся через миг, одной рукой таща чемодан, в другой неся три тяжелых ящика.

Я вскинула бровь.

— Ты обменял сигареты на стероиды?

Он бросил чемодан в багажник, не спросив, нет ли там чего-то бьющегося, и опустил коробки.

— Девушкам нравятся мужчины с мышцами.

Я прищурилась.

— Еще одна тайна Декса Форея?

Он вытер руки и чарующе улыбнулся.

— Собираешься сбежать?

— Нет, — рассеянно ответила я. Я смотрела на дом, словно больше его не увижу. Может, так и будет. Максимус пришел к порогу, рукой поддерживая мою мать, рыдающую в рукав. Я всегда представляла день, когда покину дом, но не думала, что он будет таким.

Я кашлянула и выпрямилась, Декс захлопнул багажник.

— Я позвоню, когда приеду в Сиэтл, — сказала я им. Мама не смотрела на меня, и я, к сожалению, сказала это Максимусу.

Он серьезно кивнул и сжал крепче руку на плечах моей матери, словно играл роль. Во рту от этого был неприятный привкус, но я лишь развернулась, игнорируя это. Я медленно прошла к дверце, борясь с желанием убраться отсюда, пока могла, и остаться, чтобы сказать маме, что все будет хорошо.

Если бы не энергия Декса с другой стороны машины, если бы не причина уехать, я бы не смогла сделать это. Но я двигалась дальше, инстинктивно пытаясь защитить себя.

Я забралась в машину, закрыла дверь, и мы поехали по дороге, подернутой туманом, возле которой я росла.

Путь в Сиэтл был меланхоличным и серым, низкие тучи пролетали мимо окон, пока мы двигались по шоссе. В нескольких местах были участки снега, привлекшие мое внимание, но в остальном я просто сидела поближе к двери, словно так могла бы спастись.

Я смотрела на пейзаж с усиленным вниманием, отвлекаясь от реальности, пока реальность не ударила по мне в облике Ады. Ее сообщения приходили с безумной скоростью, и хотя я знала, что она понимала глубоко в душе, я могла представить, как ей больно, что я уехала, не попрощавшись.

А потом начали звонить родители, и я выключила телефон, пока они не добрались до меня. Мне нужно было знать, что я сделала правильный выбор, а в этой машине, набитой моими вещами, моей жизнью, этого пока сделать не удавалось.

Мы были возле Олимпии, когда Декс спросил:

— Мы можем поговорить?

Мне стало холодно, словно кто-то сунул в живот кусок льда. Я не хотела уточнять, но губы опередили мое сердце.

— О чем?

Тишина заполнила машину, тяжелая, как мешок с песком. Я разглядывала свои ногти и ждала. Я знала, что вопрос был не случайным. Разве не было теории о размере паузы после вопроса или просьбы? Чем больше пауза, тем больше просьба. Может, это лишь выдумали.

Он тихо вздохнул и крепче сжал руль.

— Даже не знаю, с чего начать.

— Если вопросов несколько, то лучше их не обсуждать, — пробубнила я, глядя, как мимо проносится дорога. Я хотела задать ему миллион вопросов. Как вышло, что он выглядел лучше после всего, что я пережила? Почему мне пришлось страдать, когда он меня бросил, а он выглядел и вел себя как современный Адонис? Когда я перестану злиться на него?

Он потянул за край кепки, и его глаза оказались в тени.

Пауза затянулась. Если бы волнение было живым существом, оно бы выбило окна и убежало.

Он смотрел на машины перед нами и тихо сказал:

— Почему ты не сказала мне, что была беременна?

Я догадывалась, что этот вопрос возникнет. Мама подняла это копье раньше, и я знала, что попало копье по Дексу.