Книга Долина смерти, страница 149 – Карина Халле

Огонь мчится по фитилю, как яркий змей ползет к хижине с голодным намерением. Взрыв оказывается сильнее, чем я ожидал, — от воспламеняющегося топлива чуть не срывает дверь с петель. Пламя охватывает вход за считанные секунды, быстро распространяясь по пропитанной керосином древесине, голодные языки пламени взбираются по стенам и тянутся к крыше.

В то же время я слышу, как разбивается стекло, и еще один взрыв с другой стороны хижины — Обри бросает свою бомбу с горючей смесью внутрь мансарды.

Голодные реагируют с мгновенной паникой — нечеловеческие крики наполняют ночь, когда они обнаруживают, что оказались в ловушке в этом аду. Некоторые пытаются сбежать через горящую дверь, но их отбрасывает назад интенсивность пламени. Другие карабкаются к окнам, царапая доски, которые мы закрепили, чтобы не замерзнуть. Несколько пытаются пролезть через те, которые они уже сломали, пытаясь добраться до нас, но их так много, что они толпятся, корчатся, застревают, а пламя охватывает их сзади.

— Это работает, — выдыхает Обри рядом со мной, ее лицо освещено разгорающимся пламенем. В ее выражении нет триумфа, только мрачное удовлетворение, когда огонь поглощает хижину — и тело ее сестры вместе с существами, которые ее изменили. Элай, Рэд, Хэнк, может быть, и Коул тоже.

Крыша загорается, и вся постройка превращается в маяк в ночи, отбрасывая дикие тени на заснеженную поляну. Крики изнутри становятся все более безумными, а затем начинают стихать, когда голодные поддаются единственному, что может их по-настоящему уничтожить.

На наших глазах горящая крыша полностью обрушивается, отправляя фонтан искр и углей в ночное небо. Главная конструкция рушится следом, стены падают внутрь, вся хижина превращается в горящую груду бревен.

— Нам пора, — говорю я. — Спустимся вниз, пока не взойдет солнце. Найдем помощь.

Она кивает и собирается что-то сказать, когда громкое рычание прорезает рев пламени.

36

—

ДЖЕНСЕН

Этот звук — первобытный и голодный. Обри и я одновременно разворачиваемся в его сторону, сжимая оружие в руках. Там, освещённый адом, которым когда-то была хижина, стоит Адам — его бледная фигура отчётливо видна на фоне танцующего пламени, а глаза отражают неестественный голубой свет.

— Его не было внутри, — выдыхает Обри, и в её голосе слышится неверие. — Он понял, что это ловушка.

Или сбежал.

Но сейчас нет времени думать о провале нашего плана. Адам бросается к нам с неестественной скоростью, преодолевая расстояние за считанные секунды. Я толкаю Обри в сторону и уклоняюсь, едва избежав его первой атаки, когтистые руки рассекают воздух в том месте, где я только что стоял.

— Беги! — кричу я и вскидываю винтовку.

Обри проворно вскакивает на ноги, и её пистолет уже наведён на Адама, который разворачивается для следующей атаки. Её первый выстрел пронзает ночную тишину, попадая ему в плечо. Удар разворачивает его, но не замедляет.

— Нам нужен огонь! — кричу я.

Адам растягивает губы в усмешке, обнажая зубы, слишком острые. В отличие от бессмысленных рычаний других голодных, в его глазах видна сообразительность. Он хищно кружит вокруг нас, горящая хижина за нашими спинами, он использует её в качестве щита против любых попыток загнать его в пламя.

— Лейни сражалась с тобой три года, — говорит Обри, её голос ровный, несмотря на ужас, который, я знаю, она чувствует. — Мы закончим то, что она начала.