Книга Хозяйка волшебного ателье, страница 44 – Мария Максонова

Так что уничтожение улик было предотвращено, меня срочно вызвали, канцлеру Коренфорту налили бокал, а его супруга потеряла сознание от новостей и теперь отлеживалась в своей спальне.

Я тщательно исследовал записку, но, как и в прошлый раз, на ней не было никаких следов чужой ауры, только дворецкого, который принес пачку писем хозяину, когда тот вернулся домой с работы и отужинал. Следы были совсем слабые, недостаточные, чтобы решить, что дворецкий участвовал в его создании. Удивляло отсутствие других энергий. От остальных писем, пришедших сегодня, разило почтовыми работниками, их составителями, перевозившими лошадьми и, если покопаться, даже производителями бумаги и чернил, но только не от записки похитителей.

И почему такой странный посыл? Почему не требование денег или услуг, а скорее... попытка так успокоить безутешных родителей? Похититель сумасшедший?

— Когда вы, наконец, отыщите моего ребенка? Когда Лилиана вернется в отчий дом?! — канцлер с такой силой поставил опустошенный бокал на стол, что у того откололась ножка. Дворецкий поспешно принялся собирать осколки, а канцлер раздраженно отмахнулся, вытер руку салфеткой и вперился в меня тяжелым взглядом. — Меня заверили, что вы лучший в своем деле.

— Я понимаю ваше горе, мистер Коренфорт, но мы не боги. Дело очень неоднозначное. Пока все отработанные нами версии ведут в никуда.

— Вы переворошили всю мою личную жизнь, — прошипел канцлер и покосился на дверь, очевидно, опасаясь появления жены, ведь речь зашла о его любовнице. — Вы вымотали нервы мисс Джонс и приставили за ней слежку. Я знаю, не отрицайте! Вы под микроскопом проверили всю нашу бывшую прислугу, всех близких: друзей, членов семьи. А искать нужно преступников в городских трущобах! Трясите их, хоть всех пересажайте, но верните мне дочь! Мои друзья и знакомые — приличные люди, ни один из них не решился бы на подобное гнусное преступление!..

— Почему «Ани»? — вновь глянув на записку, осведомился я.

— Что? — канцлер сбился с мысли.

— «Ани» — это обращение вам о чем-то говорит?

Канцлер поморщился:

— Я называл так Лилиану, ей нравилось.

— Не «Лили», а именно «Ани»?

— Да. Мать любит звать ее «Лили-цветочек», но дочь это раздражает. Поэтому я придумал сократить ее имя иначе: «Лилиана» — «Ана» — ласково «Ани». Какое это вообще имеет значение?!

— Как думаете, преступники из городских трущоб могли узнать о том, как вы называете дочь? Догадаться об этом как-то логически невозможно. — Канцлер нахмурился, но промолчал. — Мы должны будем забрать вашего дворецкого на допрос и магическое освидетельствование. У него есть магические способности?

— Минимальные, меньше пяти единиц.

— Понятно. Проверим. И проверим почтальона, который принес письма в дом, нужно понять, когда и как эта записка была подложена к ним.

Канцлер устало махнул рукой, отпуская меня и моих людей. Едва я покинул кабинет вместе с испуганным дворецким, ко мне подскочил подчиненный:

— Капитан, нужно отвезти в участок служанку или здесь допросим?

— Какую служанку? — не понял я.

Из-за плеча полицейского выступила заплаканная девушка в форме горничной. Я нахмурился.

— Мы проверяли весь путь: почтальон приходит в дом в районе полудня. Эта девушка вышла на крыльцо, чтобы забрать почту, и простояла там, по свидетельствам ее коллег, не меньше получаса.