Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 190 – Моргана Маро

Как в прошлом. Хэчжоу вновь горел.

Взглядом отыскав выход, Мин Хань поспешил уйти. Мимо него пробегали слуги с ведрами, полными воды, но они лишь закидывали огонь хворостом^[152]. Пламя было необычным, и от воды оно разгоралось только сильнее, поднимаясь так высоко в небо, словно собиралось дотянуться до ветвей Цышань. Над городом то и дело пролетал огненный фэнхуан, громко крича и извергая из клюва пламя. Оно пожирало дома, а люди сгорали заживо.

Притесняемая Великой Ци, Южная Хэ решила нанести удар сразу по столице. Нападение случилось ночью и забрало с собой большую часть горожан. Мин Ханю тогда было всего восемь лет, воспоминания о той ночи смешались в голове. Он слышал крики и грохот, видел полыхающих, подобно факелам, людей и трупы, устилающие землю.

Выбравшись из поместья Мин, небожитель поспешил выйти из города. Его тело уменьшилось, одежды стали грязными и старыми. Неужели Мин Хань вновь стал ребенком?

Над головой раздался громкий клекот, и небожитель успел нырнуть в переулок. На улицу тут же стеной обрушилось пламя, сжигая тех, кто не успел спрятаться. В лицо Мин Ханя дыхнуло жаром, и он отвернулся, тяжело дыша. Сердце бешено колотилось в груди, а руки дрожали. Мог ли он умереть в этой иллюзии?

Дождавшись, когда фэнхуан скроется, Мин Хань вновь побежал. Босые ноги ступали по горячему камню, острые осколки врезались в стопы, заставляя сбиваться. Пару раз он наступил на лужи кипящей крови.

Дома с грохотом рушились, деревья трещали и падали. А Мин Хань все бежал, пока впереди не показались распахнутые ворота города. Он не знал, что за ними: свобода или поджидающие люди из Хэ. Но если тогда он выжил, то выживет и сейчас – он должен бежать!

За спиной раздался крик фэнхуана. Не став оглядываться, Мин Хань изо всех сил ринулся к воротам, споткнувшись о камень и с криком упав на колени. Ладони пронзило болью, и кровь окрасила руки. Шипя и чувствуя за спиной пламя, он полз вперед, пока не уткнулся в чьи-то ноги. Белые, словно кость, они были босыми, с золотыми кольцами на щиколотках.

Медленно подняв взгляд, Мин Хань замер – у него перед глазами покачивалась алая ткань. Он не видел лица человека, но до этого беспокойное сердце наконец-то утихло, а творящийся за спиной хаос перекрыл голос:

– Дитя, зря ты сегодня выжило.

Слова болью отозвались в сердце. Не успел Мин Хань ответить, как алая ткань опустилась на глаза. Запах дыма и гари пропал, тело перестало болеть и звуки разрушающегося города исчезли.

Небожитель открыл глаза. Он оказался во дворе своего старого дома поместья Мин. Дерево во дворе расцвело и тихо шелестело от ночного ветерка, а Цышань освещало белым светом Средний Мир. Не было следов пожара и трупов, и это место выглядело не так убого, как раньше. Видимо, с нападения Южной Хэ прошло уже несколько лет.

Подойдя к двери дома, Мин Хань приоткрыл ее, тут же почувствовав ударивший в нос запах застоявшейся крови. На полу тускло горели свечи. Света оказалось достаточно, чтобы рассмотреть стены, увешанные листами с пометками, разбросанные черепа с кое-где оставшейся кожей и молодого юношу. Его длинные волосы были неопрятно забраны на затылке заколкой, на закатанных рукавах темнели капли крови, а лихорадочно блестящие глаза вчитывались в расстеленный перед ним свиток.