Онлайн книга «Цветы пиона на снегу. Том 3»
|
– Я думал, ее шрамы так болят, – признался Вэнь Шаньяо. – Поздно сожалеть, когда на столе лежит труп. Надо найти того, кто скармливал ей дуанчан. Это не ученики – они бы изрезали все пальцы, значит, кто-то из мастеров. – Если найдем этого мастера – что будем делать? – Мы можем представить его на суд и ждать, когда он отправится в тюрьму Семи Бедствий, – неохотно признался Лу Чуньду, взглянув на хмурое лицо ученика. – Либо отплатить той же монетой. Вэнь Шаньяо медленно поднял глаза на Демона: – Если я убью кого-то в клане… – Если тебя поймают, – поправил Лу Чуньду, направившись к дверям. – Ты достаточно умен для того, чтобы не попасться и не оставить следов. Так что выбирай – тюрьма или долгая смерть. Вэнь Шаньяо задумался. Тюрьма Семи Бедствий была пыткой, но не такой ужасной, как умереть в муках, подобно жалкой псине. Вдобавок из тюрьмы можно было выйти рано или поздно: живым, но старым или мертвым и холодным. – Решай, – бросил через плечо Лу Чуньду, войдя в комнату с телом девушки. – Я могу лишь… Он резко замер при виде висевшего под потолком тела Лу Цао. На его шее был затянут пояс, а пальцы подрагивали в предсмертной судороге. – Идиот! – с отчаянием воскликнул Демон, обрубив пояс, и успел подхватить мастера. Захрипев, тот рассеянно взглянул на Лу Чуньду, и из его глаз вновь полились слезы. – Дай мне наконец умереть, – попытавшись отпрянуть, взмолился Лу Цао. – Дай мне… Закатив глаза, заклинатель замолчал, жадно глотая воздух. На шее остался кровавый подтек. – Он уже пытался покончить с собой, – со вздохом произнес Лу Чуньду, уложив Лу Цао на кушетку. – Когда Лу Ми погиб, он сбросился со скалы, но Сицин успел его поймать. И вот снова. Боюсь, в этот раз все серьезней. – Я бы мог помочь. – И как же? Стереть ему память? – усмехнулся Демон. – Да. Стереть все воспоминания о Мэн Юэлян, словно для него ее и не существовало. Разве так не будет легче и ему, и нам? Лу Чуньду задумался, не сводя взгляда с Лу Цао, и наконец кивнул. Коснувшись пальцами затылка мастера, Вэнь Шаньяо выудил нити, бо́льшая часть из которых окрасилась в красный. Слишком много боли. Оставь все как есть, и его ядро треснет. Шифу не сводил взгляда с ученика, наблюдая, как тот очищает одну нить за другой, давая им вновь засиять чистым серебряным светом. Закончив, он вернул нити обратно, и складка между бровями Лу Цао разгладилась, а дыхание стало ровным и глубоким. – Я стер все воспоминания о Юэлян. Для него это один из адептов, что ушел от цветочного недуга. – Он не вспомнит о ней? – Да. – Полезная способность – очищать память. – Полезная, но на себе не испытаешь, – хмыкнул Вэнь Шаньяо, коснувшись собственного затылка и продемонстрировав несколько десятков нитей черного цвета. – Будь я на это способен, и к вину бы никогда не притронулся. В глазах Лу Чуньду возник немой вопрос, но он не задал его и взглянул на стол с телом девушки. – Охотница придет за ее душой, так что подготовь все. – Что сделаем с телом? – Сожжем, как и подобает. Вэнь Шаньяо кивнул. Заклинатели практически не хоронят друг друга, чтобы духи и демоны не тронули кожу и кости. Достать душу было просто – она отделилась от тела так легко, словно только и ждала этого. Белый огонек, что с трудом помещался на ладони, приятно грел кожу. Если отдать душу духам, то Мэн Юэлян перескочит несколько перерождений и, умерев духом, станет едина с миром. Но кто знает, каким духом она станет? Может, и рассерженной гуйму[47], а может, и глупой сяннюй. |