Книга Цветы пиона на снегу. Том 4, страница 211 – Моргана Маро

– Хорошо.

Достав Баоин, Вэнь Шаньяо встал спиной к спине с Цзинь Хуэем, заметив, как над их головами образовался небольшой сияющий купол. Наполненные тьмой копья Короля Бездны не могли пробить его, а сыпавшиеся сверху камни от него отскакивали. Воспользовавшись передышкой, Вэнь Шаньяо срезал порванные рукава, мешающие сражаться.

Небожитель что-то неразборчиво шептал, склонившись с закрытыми глазами над Тоу Янем. Тот застонал, замотал головой в попытке вырваться, но не смог сбросить чужие ладони с головы.

– Шаньяо, – раздался тихий голос Цзинь Хуэя, – придется снять барьер, иначе мне не хватит сил. Защищай нас.

Вэнь Шаньяо, не посмев возразить, смотрел, как барьер спадает. Копья алыми всполохами с новой силой полетели в них, но, встретившись с Баоином, отскочили. Вэнь Шаньяо только и оставалось, что кружить по платформе, вспоминая тренировки с Лу Чуньду, и отбивать то копья, то тянущиеся к ним руки древних демонов.

Заметив краем глаза движение, Вэнь Шаньяо резко обернулся и наставил меч на стоящего на краю платформы улыбающегося Шэ Яо. Его черные одежды с голубой и фиолетовой вышивкой были окутаны тьмой, ожившие змеи пристроились на плечах, словно что-то нашептывая. Глаза Шэ Яо были полностью черными и совсем не отражали свет.

– Ты лишь зря тратишь силы. Разум этого мальчишки слаб, чтобы противостоять мне, – обратился Король Бездны к Цзинь Хуэю. – Ты не так силен, как раньше, хватит играть в благородство.

– Ты не заберешь его у меня.

– В прошлом я забрал у тебя все, думаешь, не смогу и в этот раз? – усмехнулся Шэ Яо, шагнув вперед.

Расправив руки, он показал на горы, уже начавшие полыхать. В воздухе кружил не то снег, не то пепел.

– Мы сражались с тобой пять тысяч лет назад, сражались до того, как пал прошлый мир, и я всегда выигрывал. Ты знаешь, что победа будет за мной, так зачем сопротивляешься? Разве тебе не говорили, что играть с тенью бессмысленно?

Цзинь Хуэй наконец взглянул на Шэ Яо, да так, что Вэнь Шаньяо стало не по себе. Цзинь Хуэй таил столь древнюю злость и обиду, что их причину никто из живущих уже не знал. Многоликий рассмеялся нарочито громко, сверху вниз смотря на небожителя.

– Притворяйся сколько угодно, но я ведь знаю, какой ты на самом деле. Сколько тьмы в твоем сердце и мыслях, и как отчаянно ты бежишь от нее.

Шэ Яо шагнул к Цзинь Хуэю, но замер, когда его горла коснулся меч Вэнь Шаньяо. По шее стекла черная капля крови.

Мазнув по заклинателю ленивым взглядом, Король произнес:

– Этот змееныш пошел в тебя, Цзинь Хуэй. Такой же упертый и хитрый выродок. Повезло ему, что не передалось твое безумие.

Вэнь Шаньяо нахмурился, не понимая, о чем говорит Многоликий. Он и не должен был этого понимать, но тревога никак не покидала сердце. Все казалось… неправильным. Один недоговаривал, второй болтал слишком много странного.

– Ты не рассказал им, – заметив взгляд Вэнь Шаньяо, приподнял брови Шэ Яо. – Впрочем, это так на тебя похоже. Хочешь, скажу вместо тебя?

– Не смей, – угрожающе произнес Цзинь Хуэй.

– А то что? Убьешь меня? Уже пытался, и не раз, – усмехнулся Многоликий и обратился к Вэнь Шаньяо: – Хочешь знать, кто виновен во всем? В уничтожении прошлого мира и людей и в рождении Хаоса? Вот он, кого ты так отчаянно защищаешь, названный небожителем, а на деле не умеющий ничего, кроме как устранять собственные ошибки, прикрываясь маской добродетели!