Книга Практическая магия и нечисть по соседству, страница 62 – Евгения Потапова

– Пусть себе оставит эту треклятую ложку, – крикнула я.

Вдруг все затихло, столовые приборы повисли в воздухе, а потом с грохотом посыпались на пол. В одно мгновенье все исчезло, а коловерша сидел как ни в чем не бывало на плече старушки и жевал конфету. На полу валялся какой-то витиеватый старинный нож.

– Он забыл нож забрать, – кивнула я на вещицу.

– Это тебе от него подарок, – ответила Матрена.

– Мне ничего не надо, – испугалась я.

– Бери. Если тебе что-то дают Высшие силы, то надо брать, а то второго шанса может и не быть, – сказала она.

Наклонилась, подобрала. Случайно укололась, и потекла кровь, которая впиталась в лезвие, словно в промокашку.

– В первый раз кровь моя, а в последующие разы кровь моих врагов, – сказала я и аккуратно положила рядом с собой нож.

– Вот и умница. Убери его и храни подальше от людских глаз. В скором времени он тебе пригодится.

Бабулька достала трубку и принялась ее набивать.

– Представляешь, умница из табачного киоска мне вместо табака предложила электронные сигареты. Говорит, в вашем возрасте курить уже вредно, от этого можно умереть. Глупости, говорю я ей, я от старости умру, еще ни один трезвенник и зожник не прожил вечность. У всех на этой земле стопроцентная смертность. Как бы дала ей по голове трубкой, но это незаконно. Скорей бы свой табак вырос, – вздохнула Матрена

Я вдруг представила, как бабулька дымит электронными сигаретами, и мне так смешно стало.

– Чего ржешь, как лошадь Пржевальского? Идем, я тебе своих коней покажу. – Встала из-за стола и потащила меня в те самые сарайки.

За хлипкими воротами стояло семь железных коней. Мотоциклы всякие-разные, побольше и поменьше, брутальные и игривые. Я прикидывала, сколько стоит это добро.

– Не считай, все равно не угадаешь. Скажу тебе так: это дорогое удовольствие. Я тут подумала и решила на тебя завещание написать. Оставлять добро некому, а государство наше мне три рубля и двадцать копеек пенсию назначило, и крутись, как хочешь. Так что обскользнется оно, не дам ему разжиться на моих харчах. – Она поморщилась.

Я пребывала в небольшом шоке от сказанного.

– Но мы с вами знакомы всего ничего, – ответила я.

– Я, может, еще лет двадцать проживу, а это будет бумажка на всякий случай, – покачала она головой.

Мы еще с ней немного поболтали, и я в хорошем расположении духа отправилась домой.

Вернулась домой в приподнятом настроении. Только зашла в избу, как услышала знакомый звук мотора: приехал Саша. Ждала, когда же он зайдет во двор, но его все не было. Вышла сама, он стоял около машины и курил.

– Саша, ты чего тут стоишь? Ты вроде не куришь? – спросила я его обеспокоенно.

Он повернулся ко мне, и я увидела пустой равнодушный взгляд.

– Агнета, там нужно Ксении Владимировне помочь, она одна без меня не справится, – сказал он, – мне ехать надо к ней.

– Саша, что случилось? – волна беспокойства росла, как снежный ком.

– Ничего, мне просто не хочется с тобой встречаться и общаться, – ответил он равнодушно.

– Ты у нее что-нибудь ел или пил? – поинтересовалась я.

– Нет, ничего и даже ее пальцем не тронул. Когда ехал сюда, вдруг понял, что больше не хочу быть с тобой. Только давай без истерик, – поморщился Саша.

– Ну ладно, как скажешь, – пожала я плечами. – Идем, зайди в дом, я кое-что Ксении Владимировне передам, чтобы ей не страшно было в доме одной находиться, в помощь, так сказать, ей.