Книга Предательство по-драконьи. Осколки любви, страница 28 – Екатерина Гераскина

На том конце трубки слышится шум, но ответа не жду, сбрасываю звонок. Откидываюсь на спинку кресла. Втягиваю запах дорогой кожи и морщусь.

Желание вновь вдохнуть аромат дикого пиона и горького миндаля не отпускает.

Пришлось унять дракона. Не время.

— Куда едем, лорд? — спрашивает водитель.

— На Рут-стрит двадцать.

Я вышел из мобиля, небрежно кинул взгляд на помпезный особняк Тарнбладов. Весь этот театр для богатых снобов никогда не впечатлял меня. Но сегодня я не ради этого тут.

Сегодня это место станет ареной для финальной сцены.

Меня проводили в кабинет главы семейства. Тарнблад-старший сидел за массивным дубовым столом, ожидая меня. Пытался сохранить видимость контроля.

Тщетно.

Он нервничал, потирал шею и выдавливал искусственную радушную улыбку.

Я сел напротив, кинув папку на его стол. В глазах Тарнблада промелькнуло беспокойство. Мое появление в такое позднее время выбило его из колеи. Без приветствия начал:

— Не думал, что придётся вот так с тобой разговаривать, — сказал я, оценивая Тарнблада. — Ты сам загнал себя в угол.

— О чем речь? — он попытался сделать серьёзное лицо, но увы, ему это не удалось.

— Посмотри. И прими верное решение, — указал ему на папку. Сам же откинулся на спинку весьма удобного кресла и скрестил пальцы в замок на груди.

Я разве что не скалился, всегда люблю моменты триумфа, когда жертва, загнанная в угол, ещё пытается трепыхаться, но стоит пройти паре минут — и она начинает понимать, что всё это бесполезно, и лучше сдаться.

Потому что от меня не уйти.

Тарнблад сглотнул и нервно потянулся за папкой.

Как я и думал, спустя десяток минут, пока я не отрывал от него взгляда, следя за его лицом, он проблеял:

— Это… это недоразумение, — начал он, но голос дрожал. — Мы… мы всё исправим. Только дай немного времени.

Я усмехнулся, и эта усмешка должна была обо всём ему рассказать.

— Время? — переспросил я, ощущая, как его страх буквально сочится из каждой поры. — Время у тебя было. Но ты решил играть в свои грязные игры, и теперь я играю по своим правилам.

Тарнблад потёр шею, явно не зная, как выкрутиться из ситуации.

— В чем твой интерес? — перешел сразу к делу Тарнблад-старший.

— У меня в этом деле личный интерес. Твой наследник был слишком неосторожен и не внял моему предупреждению.

— Я поговорю с Леором. Он извинится.

— И даже не спросишь, что он сделал? — усмехнулся я.

— Я знаю сына и… тебя. Он извинится. Давай решим всё мирно. Я всё исправлю, — заговорил он, пытаясь звучать убедительно, но его голос предательски дрожал.

Я резко наклонился вперёд, чувствуя, как кровь в жилах закипает от предвкушения.

— Поздно. Я и сам заинтересовался твоим делом. Я уже всё решил. Завтра утром вся империя узнает, что творится у тебя на шахте. О твоих налоговых махинациях. И вот ещё, — я достал листок бумаги и небрежно бросил перед ним, — черновик статьи. Это выйдет в утренней газете, если не получу подпись.

— Это разрушит репутацию моей семьи, — истерично выдал Тарнблад-старший. — От меня отвернутся деловые партнёры.

— И кто в этом виноват, м?

Он посмотрел на меня, как загнанный в угол зверь. Знал, что пути назад нет. Лицо его побледнело, руки дрожали.

— Мы можем… договориться? — наконец выдавил он из себя, явно понимая, что проиграл. — Я заплачу всё, что нужно…

Я снова усмехнулся и откинулся на спинку кресла.