Книга Познакомься с дочкой, дракон!, страница 173 – Александра Кузнецова

Кира шагнула вперёд, будто не слышала возмущенного ропота. Ее прическа, платье, осанка — все было безупречно, и заговорила она твёрдо и уверенно, словно обращаясь не к залу, а к каждому в отдельности:

— Королева — не просто супруга короля. Она — политическая фигура. Исключить её, значит ослабить позиции государства. Задача королевы — быть максимально полезной королю во всех его делах и решениях.

По залу снова прокатилась волна разговоров, но на этот раз в них звучало и удивление, и даже лёгкое восхищение чёткостью ответа.

Я сжала кулаки от бессилия. Кира была опасной соперницей. Почему её не дисквалифицировали, почему граф не предоставил доказательства? Неужели он заодно с Рейнаром?

Граф Скорн выдержал паузу и продолжил ровным голосом:

— Следующий вопрос: кто должен заниматься воспитанием наследников престола: королева или наставники? Первой ответит леди Амалия.

Амалия снова вышла вперед, обвела всех взглядом, улыбнулась и произнесла:

— Королева обязана лично принимать участие в воспитании детей, ведь только мать сможет привить любовь и доброту. Учителя и няни могут дать знания, но душевное тепло может дать только мать.

Женская часть публики явно была тронута ответом. Граф спокойно продолжил:

— Леди Кира?

Кира ответила без тени сомнений:

— В воспитании наследников нужно жёстко следовать традициям. Традиции — проводники нашего благополучия через века. Король и советники выбирают учителей и наставников, королева лишь оказывает поддержку в выбранном курсе.

Мужчины-аристократы одобрительно закивали. Я почувствовала, как внутри нарастает тревога. Что это за игра? Кто-то заранее сказал ей вопросы? Или она правда так считает.

Я так глубоко ушла в свои мысли, что не услышала толком ответ Эвелины. Она попыталась занять позицию где-то по середине, не угодив в итоге никому.

Граф торжественно произнес:

— Последний вопрос на милосердие. Должна ли королева прощать предателей ради милосердия? Первой отвечает леди Кира Дешвилл.

Кира вздрогнула, как от удара хлыстом. Я закусила губу. Конечно, это был не просто вопрос. Всем было известно, что на кону стояла жизнь ее дяди. Пожизненное заключение? Ссылка? Или казнь? И вот, теперь ее спрашивают об этом в лицо. Как она поступит, что скажет.

Кира взяла себя в руки, гордо подняла подбородок. Её голос прозвучал ледяной сталью:

— Предательство нельзя прощать. Милосердие по отношению к предателю — это слабость, которая ведёт к новым бедам.

На этот раз по в зале стало так шумно, что графу Скорн пришлось трижды стукнуть тростью об пол, призывая гостей к порядку. Кто-то явно восхищался её силой, кто-то считал ответ слишком жестоким.

Я прикусила губу, чувствуя, как кровь стучит в висках. Эта девушка не должна стать королевой!

Эта девушка не должна стать королевой!

— Леди Эвелина? — продолжил граф.

Эвелина печально улыбнулась и мягко ответила:

— Милосердие — это величайшая добродетель королевы. Предателей следует судить, но прощение возможно, если оно принесёт мир.

Амалия ответила уверенно и с достоинством:

— Предателей нельзя отпускать безнаказанными, но каждому следует дать возможность искупить свою вину.

Этот ответ был встречен с одобрением и пониманием.

Я стояла, глядя на всё это, чувствуя, как сердце сжимается от несправедливости и тревоги.

Советники перешептывались, сдавали листы голосования, вот-вот начнется подсчет.