Книга Странная барышня, страница 86 – Алла Эрра

Странно. Думал, что в завещании причина. Прости, что залез не в своё дело, но у нашего банкира Брювельда поспрашивал о счетах твоего отца. Он долго сопротивлялся, но потом раскрыл тайну. Марии Артамоновне достались все деньги, что были положены в Кузьмянский банк. Двадцать пять тысяч… Глупость какая!

— И в чём она заключается?

— В том, что у Василия не могло быть такой маленькой суммы. Человек небедный, и дела шли у него очень хорошо. Мне не раз говорил, что собирается усадьбу перестраивать. Старый дом сносить и делать новый в три раза больше. Какие-то чертежи столичных архитекторов показывал. Почти дворец! А это стоит о-го-го сколько! Даже я подобное не могу себе позволить! И ведь никогда бы твой отец последние деньги на роскошь не пустил. А тут жалкие двадцать пять тысяч. Сумма очень приличная, но не огромная.

— Может, приврал?

— Может… Но не в его характере подобное было. Прямо в боку свербит от тайны этой.

— Свербит? Как часто? — насторожилась я.

— Нет! Это образно, — улыбнулся граф. — Всё хорошо со мной. Кушаю, как ты велела. Крепче простокваши ничего не пью, хотя иногда и хочется. Прямо помолодевшим годков на десять себя чувствую. Но не о том сейчас разговор. Позволь-ка мне сунуть свой любопытный нос и провести небольшое дознание, отчего всё настолько странно?

— Я даже буду вам благодарна, — призналась я. — Саму иногда сомнения в некоторых вещах одолевают, но возможностей развеять их нет.

— Вот и славно, дочка! Извини, что так называю, но уже и не чужая стала. Чуть что, сразу сообщу!

До середины лета жизнь протекала насыщенно, но без дерготни. Кабылины ко мне не лезли, а я не лезла к ним. Каждый из нас занимается своим делом: они — бездельем, я — работой. Последняя мне приносила настоящее удовлетворение, да и прибыль тоже. Я уже строила планы, что когда рассчитаюсь с долгами за поместье, накоплю на ещё одну лесопилку.

Доски уходили… Нет, они разлетались, как горячие пирожки. Станислав Альбертович намекал, что неплохо бы увеличить их выпуск, но, к сожалению, работать на пределе паровой двигатель долго заставлять нельзя — может рвануть так, что восстановить будет невозможно. Ещё и жертвы обеспечены.

Расследование графа, куда делось гипотетическое богатство моего отца, пока тоже не принесло плодов, несмотря на то, что Бровин “закусил удила”, поймав азарт детектива. Честно говоря, уже не надеюсь, что он что-то нароет. Скорее всего, наши подозрения беспочвенны и являются не более, чем конспирологическими домыслами в отношении Кабылиных.

Сегодня, вернувшись из очередной поездки в город, увидела во дворе усадьбы толпу народа. Все дворовые не работают, а пялятся на двух монахов с большими серебряными крестами на груди и Кабылиных, стоящих рядом с ними. А также на десяток солдат в абсолютно чёрных мундирах. От их вида у меня защемило сердце. Ох, не к добру!

— Вот она! Явилась, ведьма проклятая! — завопила Мэри, указывая на меня пальцем.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась я.

— Елизавета Васильевна Озерская? — спросил один из монахов.

— Всё верно.

— На вас поступил донос, что творите непотребное колдовство и ведёте греховный образ жизни. Мы — дознаватели Святой Церкви, отец Серафим и отец Иннокентий должны подтвердить или опровергнуть это. Пройдёмте в дом.