Книга Поцелуй охотника, страница 16 – Вероника Дуглас

— Мне нужно было поговорить с тобой без обжигающей стены магии или моего ублюдочного брата, маячащего между нами.

— Так говори и оставь меня в покое.

Он на мгновение заколебался, словно подыскивая нужные слова.

— Я хочу перемирия.

Мое сердце пропустило удар, и уголек надежды замерцал в моем сердце. Изменил ли что-то вызов ему у барьера? Или это была уловка?

Взяв свой нож, я вышла на середину комнаты.

— Почему я должна верить всему, что ты говоришь?

Он выглянул в окно, и торжественное выражение омрачило его лицо.

— Я сражаюсь за жизнь своего королевства, а ты пытаешься вернуться домой. Прямо сейчас нам обоим не помешало бы иметь на одного врага меньше.

Это было точно.

Я старалась сохранять спокойствие в мыслях, даже когда в моей груди начала тлеть надежда.

— А как вообще будет выглядеть перемирие?

Его взгляд метнулся к лезвию в моей руке.

— Ну, для начала, ты могла бы убрать этот нож. Я в форме тени. Я не могу причинить тебе боль, а ты не можешь причинить боль мне. С таким же успехом мы могли бы притвориться вежливыми.

Кровь прилила к моим щекам, но я заставила себя улыбнуться и позволила лезвию упасть на каменный пол.

Настоящий вопрос заключался в том, сможет ли лунный осколок навредить ему в форме тени? Он был в моей сумке, неудобно расположенной рядом с его левой ногой.

Темный Бог прислонился спиной к подоконнику.

— Я хочу, чтобы ты навсегда покинула владения моего брата и вернулась в реальный мир. В обмен я перестану охотиться на тебя.

Что-то в том, как он сказал «навсегда», пронзило меня. Он предлагал именно то, что мне было нужно, так почему же это вдруг показалось мне пощечиной?

— Зачем предлагать это сейчас? В чем подвох? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

Его глаза потемнели.

— Потому что мой брат — вероломный ублюдок. Пока ты с ним, ты в опасности.

Напряженность его голоса застала меня врасплох.

Я уже видела это выражение на его лице раньше, сразу после того, как он разделался с смертокрылом, напавшим на меня при Фростфолле, и снова, когда он выпотрошил убийцу королевы Айанны. Ему действительно было не все равно? Или дело было в том, что я была ключом к его исцелению, слишком ценной вещью, чтобы ее потерять?

Я покачала головой. Он играл в игры. Речь шла не о моей безопасности. Речь шла о соперничестве братьев.

Она выбрала меня, Кейд. Смирись с этим и двигайся дальше.

Я была призом, и если Темный Бог не мог заполучить меня, то никто не сможет.

— Ты ревнуешь, — сказала я.

Слабейший намек на улыбку тронул его губы.

— Тебе бы понравилось, если бы я ревновал, маленький волчонок?

Он оттолкнулся от подоконника и приблизился в темноте. Было что-то волнующее в голоде в его глазах. С каждым его шагом комната казалась меньше, и я снова попятилась назад, пока не уперлась в холодную каменную стену.

Он остановился в нескольких дюймах от меня. И снова, хотя он был всего лишь тенью, я почти чувствовала жар его тела. Мое дыхание сбилось, когда шквал подавленных эмоций захлестнул меня.

Это может быть нечто большее, чем ревность.

Собственническая манера, с которой он нависал надо мной, пробудила желания, которые я изо всех сил старалась забыть, но мое тело не хотело — то, как его губы прижимались к моим, или дрожь экстаза, охватившая меня, когда он добился своего со мной в лесу.