Книга Котовасия и карающая поварешка, страница 11 – Милена Завойчинская

А я расхохоталась в голос.

— Ой не могу-у… — выдала я, утирая выступившие слезы. — Пончик — кулинарное божество!

— Ну а чем плоха гипотеза? —со смущенной улыбкой пожал плечами Денис. — Ты умеешь оживлять еду. Он тебя почуял и заявился жить. Глеб рассказал, что Пончик вас караулил. Тебя. Вероятно, чувствует в тебе родственную энергию. А может, он подпитывает силы для нормального существования.

— Ну не знаю, не знаю. Бездонное пузико он точно подпитывает.

Мы помолчали, потом я спросила:

— Ты мне сейчас это рассказал, чтобы что? Ну, кроме того, что можешь предоставить книги для обучения управлению своими способностями.

— Чтобы сказать, что ты мне очень нравишься. И началось все вот так, а потом я узнал тебя ближе и… вот. Давай встречаться?

Я округлила глаза. Сейчас так еще говорят? Взрослые люди, как мне кажется, делают это иначе. У школьников и студентов, наверное, так и есть до сих пор. Теоретически. Не знаю… У меня были долги, ипотека, много работы, учебы, и я ни с кем и не встречалась толком. Так, как-то стихийно случались легкие романы, не превращавшиеся ни во что серьезное.

А Денис шел рядом и ждал моего ответа.

— Ну… Давай? — неуверенно ответила я.

Он облегченно выдохнул и взял меня за руку. Может, со мной что-то не так? Ну, я не знаю… Надо было закатить скандал? Обидеться? Надуться? Потребовать компенсацию за обман? А я как-то все так спокойно восприняла. Или у меня уже просто иммунитет против мужских странностей из-за прибабахнутого на всю голову братца?

Свидание вышло смазанным. Понадобилось время, чтобы настроение вернулось. Денис нервничал, посматривал на меня с некоторой опаской и ожиданием, что я сейчас все же психану. А я не хотела психовать.

Но все же спросила:

— Как там твой ремонт и восстановление квартиры после потопа?

— Идет, — вздохнул парень. — Скоро съеду. Я и так попросил приютить на пару ночей, а застрял на три недели.

Придя домой, мы застали два голодных взгляда.

— Где еда? — спросил Глеб, убедившись, что ничего вкусного мы не купили и не принесли.

— Марта, я расстроен. Но я верю в тебя. Сейчас ты приготовишь нам пирог, — сказал Пончик.

— И печеньки! — оживился брат.

— А я помогу, — предложил Денис. И тут же добавил, обращаясь к повеселевшим проглотам: — И вы тоже. Глеб, ты станешь готовить начинку. Или резать капусту. Пончик, ты будешь…

— Но я же кот! — возмутился… кот.

— Ты будешь караулить, чтобы Глеб не съел капусту для начинки, и развлекать нас беседой.

— А, это я могу. Глеб, я за тобой слежу. Смотри у меня!

— А я за тобой, — хмуро ответил ему мой братец. — Чтобы ты не сожрал мясную начинку.

Они обменялись взглядами, прищурились, пришли к какому-то решению и вдвоем отправились в кухню. Смотрелось комично. Тощий, высокий, одетый в черное Глеб и мохнатый, толстый, ярко-рыжий кот. Шагали они в ногу, неотвратимые и непобедимые.

Приготовили мы все быстро, в шесть рук-то и четыре лапы. Все было отлично и без проблем, пока Глебушка не решил отломить кусок пирога, пользуясь тем, что я отвлеклась на содержимое холодильника.

Я только краем глаза заметила его жадно протянутые ручонки, и тут же все началось в духе наших последних безумных дней.

Сцена из кинокартины в стиле тарантиновского[1] постмодернизма.

—Он уползает!— кричит Глеб, указывая на пирог, который как гусеница, волнообразно приподнимая и опуская края, ползет по столу в направлении выхода из кухни.