Книга Как улучшить дракона. Если он тот еще ящер, страница 169 – Таня Драго

Оуката на мгновение замерла, явно не ожидав такого прямого ответа.

Затем её губы изогнулись в холодной улыбке:

— Смелость или глупость? Время покажет. — Она бросила взгляд на моё запястье, где всё ещё виднелся слабый след серебристой чешуи. — Интересные... перемены.

С этими словами она удалилась, оставив меня с неприятным ощущением, что сказала даже больше, чем намеревалась.

— Ты только что заработала её уважение, — произнёс Латор тихо, наблюдая за удаляющейся фигурой матери. — И её страх.

— Не думаю, что твоя мать боится человеческой женщины, — возразила я.

— Моя мать боится всего, что не может контролировать, — ответил Латор. — А сегодня в Зале Пламени произошло нечто, что явно вышло за рамки её понимания.

Он бросил взгляд на моё запястье и повторил:

— Нам нужно поговорить об этом. Но не здесь.

Когда мы наконец оказались в наших общих покоях — просторных комнатах в северной башне замка, соединённых с моими прежними апартаментами потайным коридором — я почувствовала, как напряжение дня наконец даёт о себе знать. Усталость навалилась, словно тяжёлое одеяло, но разум продолжал работать, пытаясь осмыслить произошедшее.

Латор закрыл за нами дверь и повернулся ко мне. Без церемониальных одежд он выглядел почти обычным мужчиной — красивым, но усталым и напряжённым.

— Сегодня произошло нечто необычное, — начал он без предисловий. — Голубое пламя во время церемонии... это крайне редкое явление. И эти метки на твоей руке...

— Что всё это значит? — спросила я прямо.

Латор провёл рукой по волосам — жест, который я заметила у него, когда он был озадачен:

— Голубое пламя в легендах называют "Огнём Преображения". Оно появляется в моменты великих перемен или пробуждения древней силы. — Он сделал паузу. — Есть теории, что человеческие женщины, выходившие замуж за драконов в Эпоху Единения, иногда... менялись от контакта с драконьей магией.

— Менялись? — переспросила я, сразу же вспомнив предупреждение Диона. — Каким образом?

— Приобретали некоторые драконьи черты, — ответил он осторожно. — Продлённую жизнь, устойчивость к огню, иногда — магические способности. Но это лишь легенды. За всю мою жизнь я не слышал о подтверждённых случаях.

Он подошёл ближе:

— Лиралин, всё что произошло сегодня... Я должен признаться, что не ожидал этого. Всё, что я делал — поединок, этот брак — было для того, чтобы вернуть тебя.

— Вернуть меня? — я поднятой бровью. — Я не припомню, чтобы когда-то принадлежала тебе.

— Не в этом смысле, — он покачал головой. — С нашей первой встречи я почувствовал в тебе нечто... знакомое. Словно мы уже встречались раньше. А потом, когда я узнал о твоём даре, о роде Радналов...

— Достаточно, — я резко подняла руку, останавливая его. — Давай проясним одну вещь, Латор. Я не верю в сказки о судьбе и предназначении. Не пытайся разжалобить меня историями о каком-то мистическом притяжении.

Я отошла к окну, глядя на ночной пейзаж — сверкающие пики гор и звёздное небо, которое казалось здесь, на высоте, почти осязаемым.

— Что бы ни случилось сегодня в Зале Пламени, какими бы ни были твои настоящие мотивы, — продолжила я, — мне всё это не нравится. Шантаж. Принуждение. Поединки на жизнь и смерть. Это не то, что я выбрала бы для себя.

Латор нахмурился:

— Да, это было...

— Отвратительно, — я резко повернулась к нему. — Использование древнего договора для принуждения меня к браку, угрозы, драки.