Книга Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете?, страница 52 – Вика Рубина, Эмма Фэйт

— Как ты со всем этим справляешься в одиночку? — спросила я как-то, когда Трогг прихлебывал пиво на улице. — От девочек в столь тяжелой работе пользы немного, а Стася и Стормер заняты?

Он немного смутился.

— Так ведь, госпожа, мы тоже разные тайные слова знаем. Вы не смотрите, что орочья рука что молот, я и тонко действовать могу. С верным наговором любое дело спорится, а уж когда в охотку работаешь…

— Так ты доволен тем, что получается?

Он так взмахнул своей гривой, что бубенчики в косе зазвенели.

— Я вам храм отстрою, государыня, только дайте еще пива.

— Храма не надо. — сказала я. — А вот летняя веранда не повредила бы…

Глаза у Трогга загорелись алчным пламенем.

Крышу тоже латали всем миром. За это взялись Стормер и Мейко — варварка ловко балансировала, совсем как цирковая эквилибристка и без проблем заделывала прорехи. Их оказалось совсем не так много, но вот с материалом вышла проблема — его пришлось дожидаться из соседнего города. Я с тоской смотрела за тем, как в кошельке редеют монеты, но ведь с другой стороны, они тратились на нужное дело. Каждый день, проведенный в разрухе, вгонял меня в тоску, а я жить в тоске не собиралась. Поэтому всякий раз отпускала деньги моим дорогим подопечным.

Стася меж тем приятно удивила. Во время одного из выездов она привезла из Фросткампа две швейные машинки и несколько больших отрезов ткани.

— Вот, полюбуйтесь, госпожа Сафина. — сказала она мне с гордостью. — Какую красоту урвала за сущие копейки. Даже одного золотого не набралось!

— А как ты так умудрилась? — поинтересовалась я.

Зеленый толстый палец Стаси ткнул в небольшое черное пятно на лоскуте.

— Потому что дурачье вокруг! Они хотели это выбросить, потому что некондиция, кто-то папиросами прижег или еще чем, продавать такое нельзя. Ну не дураки ли? Я этот кусочек вырежу аккуратно, а остальное в дело пущу.

И пустила — скоро на чисто вымытых окнах стали красоваться симпатичные занавески — голубые, сиреневые, горчичные. Свет, проходящий через окна, теперь и сам менял оттенки, из-за чего само настроение в комнатах менялось. С каждым таким днем, с каждой приятной мелочью я все сильнее чувствовала, что нахожусь дома. Сейчас уже достаточно пунктов из плана было выполнено, чтоб я могла вернуться к тому, который уже давно требовал внимания.

— Прошу вас, не планируйте ничего завтра до полудня. — сказала я. — Мне понадобится ваша помощь. Вас всех.

Взгляд десятка глаз устремился на меня.

— С чем именно, госпожа? — заговорила Мири.

— Утром мы пойдем в архив.

Заря еще только занималась на горизонте, воздух еще был полон освежающей прохлады, а мы в полном составе уже ступили за порог архива. Я чувствовала себя кем-то вроде предприимчивого археолога-авантюриста, который проникает в давно всеми позабытую гробницу фараона. Обычно по закону жанра над такими гробницами висело чудовищное проклятие, которое потом методично всех нарушителей выкашивало, а то и сам хозяин пробуждался от вечного сна, чтоб сеять гибель и разрушение.

Ничего не могу сказать насчет гибели, зато вот разрушение точно было на месте. За архивом, как я и думала, никто не следил, поэтому он находился в еще более плачевном состоянии, чем дом. Прямо с порога мы попали в захламленный, пыльный вестибюль, который даже успел позабыть все хорошие времена. От узора на плитке остались одни только затертые следы. Грязные кадки торчали по углам, уже не надеясь когда-то дождаться растений, а под потолком самозабвенно ткали свои сети многочисленные пауки.