Книга Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете?, страница 77 – Вика Рубина, Эмма Фэйт

— Даже жить снова захотелось. — сообщила я. — Спасибо тебе.

Однако Элина отчего-то потупилась.

— Жить захотелось? — переспросила она. — Вы здесь… вы здесь несчастливы, госпожа Сафина?

Вот уж точно вопрос, которого я сейчас не ждала. Счастлива ли я? А что вообще под счастьем понимать? С одной стороны, обидно, что у меня вместо особняка в стиле современного минимализма теперь вот эта “седая древность”, вместо сада в несколько гектар поле из кактусов, а дело всей жизни исчезло… Но… с другой стороны, я снова молода, хороша собой, да и местечко здесь спокойное, руки любящей мачехи слишком коротки, чтоб дотянуться до Фросткампа. Нет, грешно жаловаться на судьбу в моем положении!

— Если б я была несчастлива, поверь, Элли, ты бы об этом знала. — сказала я. — А что ты думаешь?

Она ахнула.

— Вам… правда интересно?

— Конечно. — сказала я. — Мы же живем рядом. Мне бы не хотелось, чтоб тебя что-то беспокоило. Или кого-либо другого в этом доме, если уж на то пошло.

Элина густо покраснела и хихикнула.

— Меня… у меня все в порядке, госпожа. Немного устаю в течение дня, но после того, как мы со Стасей провели генеральную уборку, ничего особенно сложного нет, обычные домашние обязанности. Только иногда все равно возникает чувство, что здесь кто-то есть.

— Кто-то из наших мужчин за тобой подглядывает? — поинтересовалась я строго. — Если это так, ты не молчи, сразу мне говори, мы это хулиганство строго пресечем.

Элина окончательно сравнялась цветом лица с пожарной машиной.

— Нет. Не сочтите за грубость, но Трогг и Стормер совсем не умеют прятаться, я бы их заметила.

— Вот и неправда ваша! — донесся из мастерской голос Стормера. — Знаете, как круто я умею изображать кактус? Ежели увидите, вы, госпожа Сафина, из ваших чулков выпрыгнете.

Какой же, оказывается, чертовски острый слух у этих здоровяков! Слышат как кошки! Я сложила руки рупором.

— Почему-то я в этом не сомневаюсь.

— Только вот этим его актерские дарования и ограничиваются. — сказал Трогг. — Ваше преосвидетельство, я с вашего высочайшего герцогического позволения пойду прилягу? Что-то умаялся после всех путешествий, даже в “Кабанью голову” уже неохота.

— Ступай. — разрешила я.

Трогг радостно улыбнулся. Этот счастливый оскал вполне мог бы заставить какого-нибудь впечатлительного ребенка преждевременно поседеть, но я уже успела к нему привыкнуть. Орк поплелся в дом, а я вновь повернулась к Элине.

— Если это не наши зеленокожие друзья, тогда кто тебя беспокоит?

— В том и дело, что я не знаю. — сокрушенно сообщила девушка. — Понимаете, это даже очень странно. Я никого не видела, не слышала, никто меня не трогает… но иногда в доме возникает такое чувство…

— Какое?

Элина сглотнула. По ее лбу поползла капелька пота.

— Намедни я задержалась у вас в комнате утром, чтоб переменить белье на постели. Больше в доме никого не было, все разошлись по делам. Я стою, пытаюсь вставить одеяло в пододеяльник…

(тут я могу только посочувствовать — это занятие заставляет трепетать даже крепких духом людей)

— … и вдруг холод по спине пробежал. Я стою и чувствую, будто кто-то смотрит мне в спину из стены. Я пододеяльник бросила, повернулась — а там никого. Тишина. Я за дверь вышла, думаю, может, кто в коридор зашел. Но и там ни души не оказалось. И все время, что я у вас в комнате работала, это ощущение никуда не девалось. Чертовщина какая-то!