Книга Порабощенная душа, страница 268 – Кери Лейк

Пальцы скользнули по её животу, опасно танцуя вдоль той нити контроля, за которую она цеплялась, когда он нашёл линию её трусиков, целуя её шею.

— Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

— Всё, что ты делаешь, прекрасно.

— Ты любишь меня? — он спросил.

— Да.

— Скажи мне.

— Я тебя люблю.

— Ещё.

— Я чертовски люблю тебя, Гевин.

— Каждый твой дюйм принадлежит мне. Моя.

Тихое рычание в его горле вызвало жар, попавший прямо в её сердце, пока далёкие слова не отозвались эхом в её голове.

Шлюха. Пизда. Грязная сука.

Острая боль, в самое сердце, охватила её тело, в то же время паника задушила её дыхание.

Тюремной охранник, который напал на неё. Ментально мучил её.

Она зажмурилась. Нет, нет, нет.

— Сабель? — голос Гевина растворился в ужасающем рычании нападавшего.

Гевин.

Охранник разложенный на столе. Конечности расплавились. Ферно сидящий в углу. Логан уводит её. Лицо Гевина, когда дверь за ней закрылась. Крик.

Мёртв. Убит Гевином.

Слёзы навернулись ей на глаза, и она открыла их для той же отрезвляющей печали, которая отражалась во взгляде Гевина.

— Что такое? В чём дело?

Её спаситель. Тот, кто прогнал её самый тёмный кошмар. Единственный мужчина в мире, которому она когда-либо доверяла.

— Гевин, я тебя не заслуживаю. — Она погладила его по щеке. «Я чувствую себя разбитой», — хотела признаться она, но это напугало её. Вместо этого она сказала: — Скажи мне, как стать достойной тебя.

Не говоря ни слова, Гевин прошёл через комнату к мольберту, а затем вернулся к ней с кистью и палитрой.

— Не думаю, что драка красками — хорошая идея. — Она заставила себя улыбнуться.

Со стоическим лицом Гевин обмакнул кисть в черную краску и, подняв руку, указал вперед.

— Ложись.

Его серьёзное выражение лица сказало ей, что он не собирается объяснять свои действия. С некоторой неохотой и большим замешательством она повернулась и откинулась на кровать.

Кисть скользнула по её груди, и Сабель тихо ахнула, увидев прохладную щетину, танцующую на её коже. Быстрыми движениями он обвёл вторую грудь, зеркально отразив первую, написав слово «Идеальная».

— Тело — мой холст. Здесь я рисую свои самые тёмные желания. Сегодня вечером я хочу, чтобы ты увидела себя моими глазами. Точно знай, почему ты заслуживаешь всего, что делает тебя счастливой. И я пишу это чёрным, а не красным. Потому что это цвет истины.

Её мышцы напряглись, ожидая дискомфорта. Дискомфорт от возможности того, что все её недостатки будут обведены и подчеркнуты — унижение от того, что он думает, что должен её за это успокоить.

На её животе он написал слово «красивая». Его палец провёл по шраму от кесарева сечения близнецов, чуть выше линии трусиков, и поцеловал его.

Вдоль её бедер он настойчиво писал:

На каждой руке он написал «сильная».

На её сердце он написал «Моя».

— Навсегда. — Его бархатистый голос прозвучал как ответ на молитву. Он постоял мгновение, словно любуясь написанными им словами. — Теперь ты видишь?

Всё, что она смогла изобразить, это слезливая улыбка и кивок.

Гевин наполз на неё, прижав её спиной к подушке, и его губы пленили её в поцелуе.

— Я собираюсь заняться с тобой любовью, Сабель. Снова и снова, пока ты не устанешь от всей любви, которая есть у меня внутри. А потом я снова займусь с тобой любовью. — Он провёл рукой по её щеке. — Может быть, тогда ты поверишь мне, когда я скажу, что ты лучшее, что когда-либо случалось со мной.