Книга Рикошет, страница 23 – Кери Лейк

Пятый из них продолжает врезаться в мою жену, откидывая голову назад:

— Ааа, дерьмо, эта киска тугая! Такая чертовски тугая! Я собираюсь трахать тебя, пока ты не отключишься, сука!

Я бросаюсь вперед, но кулак, двигающийся на меня, откидывает меня на шаг назад. Удары сыплются по моему животу, уколы боли обрушиваются на пресс, но глаза не отрываются от ублюдка, насилующего Лену. Я поворачиваюсь вправо и бью кулаком в лицо отморозка, затем поворачиваюсь к другому, впечатываясь кулаком в его щеку. Еще один сбивает меня с ног, и внезапно я оказываюсь на полу, пытаясь подняться на ноги. Удар сапога откидывает мою голову назад, посылая острые вспышки света перед глазами, которые взрываются внутри моего черепа, и все начинает двоиться. Еще три удара почти раскалывают мои ребра. Жар взрывается внутри груди, настолько горячий, что ощущается холодом, когда немота окутывает боль. Двое из них удерживают меня за руки, пока третий продолжает дробить мои кости.

Лена кричит, когда гнилой ублюдок набрасывает ремень ей на горло, объезжая ее, словно гребаную лошадь. Кислота бурлит в моих венах, пока кожа горит злостью. Горло сжимается, когда рев зарождается внутри моей груди, и слезы наполняют глаза.

Он падает вперед, поддерживая себя руками, и продолжает вколачиваться в нее:

— Кричи сколько хочешь. Никто тебя не спасет».

Ее крик, после которого следует удушающий всхлип рыдания, поражает меня, и, инстинктивно, я снова атакую.

Стряхивая видение, я моргаю, возвращаясь в настоящее.

— Не стану лгать, Маркиз. Ты умрешь сегодня. Болезненно. Беспощадно. Неважно, что ты скажешь в процессе этого, — я разгладил перчатки на руках, разминая пальцы, и вытащил платок из его рта, прежде чем заложить руки за спину и начать расхаживать. — Я — коллекционер, а ты первая безделушка, которой я хочу украсить свою полку.

— Какого хера я сделал тебе, мужик? Что я сделал?

Остановившись перед ним, я наклоняюсь к нему, пока не ощущаю его частое дыхание на своей щеке.

— Ты украл у меня все, — мое лезвие блеснуло в свете луны. — Давай начнем.

Взметнув оба ножа в воздух, я сделал два быстрых разреза ото рта по щекам, оставив на нем впечатляющую улыбку Глазго. Его тело задрожало от приглушенного крика.

— У тебя поразительна улыбка, — я подавил смешок, отступив на шаг, чтобы посмотреть на его смехотворное, клоунское лицо.

Ручейки крови стекали из разрезов. Своим разрушенным ртом он издал подавленный вой, свесив голову вперед.

— Иди нахер!

— Я читал медицинское заключение, в котором говорилось, что в ночь, когда ты пытал и изнасиловал мою жену, ты был под таким сильным кайфом, что у тебя случился сердечный приступ, и тебя пришлось воскрешать, — я присел перед ним на корточки. — Спорю, ты смеялся в лицо Темному Жнецу в ту ночь, да, Маркиз?

Я снял повязку с его лица, позволяя его глазам приспособиться и расшириться при виде меня, пока я вытаскивал один из шприцов из своего футляра. Сняв маску, я дал ему несколько секунд, чтобы изучить мое лицо.

— Я знаю, прошли годы… Ты помнишь, кто я такой?

Его зрачки расширились за завесой слез.

— Да ладно, чувак. Мы просто веселились в ту ночь. Ты же знаешь, что мы ничего не имели в виду, — кровь лилась из ран на его лице, придавая хлюпающий звук каждому сказанному слову. — Пожалуйста, прости! Прости, чувак!