Онлайн книга «В ожидании»
|
– Попробуйте ветчины. Я ещё не читал вашей книги. – Разрешите вам прислать? Мне будет лестно, если вы её прочтёте. Лорд Саксенден продолжал жевать. – Вам следует её прочесть, лорд Саксенден, – вмешалась Динни. – А я пришлю вам другую книжку по тому же вопросу. Лорд Саксенден широко открыл глаза. – Очень мило с вашей стороны. Это клубничный? – спросил он и потянулся за джемом. – Мисс Черрел, – понизил голос Халлорсен, – я хотел бы, чтобы вы просмотрели мою книгу и отметили места, которые сочтёте несправедливыми по отношению к вашему брату. Я был страшно зол, когда писал её. – Не понимаю, какой мне смысл читать её теперь? – Я мог бы, если вы пожелаете, выбросить все это во втором издании. – Вы очень добры, профессор, но зло уже совершено, – ледяным тоном отрезала Динни. Халлорсен ещё больше понизил голос: – Страшно сожалею, что причинил вам неприятность. Чувство, которое можно было бы, пожалуй, приблизительно выразить словами: "Ты сожалеешь? Ах ты…" – преисполнило все существо Динни злостью, расчётливым торжеством и сарказмом. – Вы причинили зло не мне, а моему брату. – Давайте подумаем вместе, нельзя ли его исправить. – Сомневаюсь. Динни встала. Халлорсен поднялся, пропустил её и поклонился. "Вежлив до ужаса!" – подумала девушка. Остальную часть утра она просидела над дневником в одном из уголков парка, настоящем тайнике – до того густо он зарос тисом. Здесь грело солнце, над цинниями, пенстемонами, мальвами и астрами успокоительно гудели пчёлы. В этом уединении Динни снова почувствовала, как тяжело ей будет выставить переживания Хьюберта на суд толпы. Нет, в дневнике не было никакого хныканья, но, предназначенный для глаз лишь того, кем был написан, он с предельной откровенностью обнажал все раны души и тела. Издалека долетали выстрелы. Облокотясь на заросшую тисом изгородь, девушка смотрела в поле, откуда доносилась стрельба. Сзади раздался голос: – Вот ты где! Её тётка в соломенной шляпе с такими широкими полями, что они задевали за плечи, стояла внизу на дорожке в обществе двух садовников. – Я за тобой. Босуэл и Джонсон, вы можете идти. Портулаком займёмся после обеда. Леди Монт подняла голову и выглянула из-под своей огромной шляпы: – Такие носят на Майорке. Отлично защищает от солнца. – Босуэл и Джонсон, тётя? – Сначала у нас служил один Босуэл, но твой дядя не успокоился до тех пор, пока не подыскал Джонсона. Он требует, чтобы они всюду ходили вместе. Ты веришь доктору Джонсону, Динни? – Я считаю, что он слишком часто употребляет слово "сэр". – Флёр унесла мои садовые ножницы. Что это у тебя, Динни? – Дневник Хьюберта. – Тяжело читать? – Да. – Я следила за профессором Халлорсеном. Его следовало бы кое от чего отучить. – Прежде всего от самоуверенности, тётя Эм. – Надеюсь, наши подстрелят пару зайцев. Суп с зайчатиной был бы прекрасным добавлением к меню. Уилмет и Хенриет Бентуорт уже разошлись во мнениях. – По какому поводу? – Не знаю. Я была занята. Не то насчёт премьер-министра, не то насчёт портулака. Они вечно спорят. Хен, видишь ли, всегда была принята при дворе. – Это так опасно? – Хен – прелестное создание. Люблю её, хотя она вечно кудахчет. Зачем ты привезла дневник? – Хочу показать его Майклу и посоветоваться с ним. – Не делай этого, – сказала леди Монт. – Майкл – хороший мальчик, но ты этого не делай. У него масса каких-то странных знакомых – издатели там и прочие. – Потому-то я и хочу с ним посоветоваться. – Посоветуйся лучше с Флёр: она человек с головой. А у вас в Кондафорде тоже такие циннии? Знаешь, Динни, мне кажется, что Эдриен скоро сойдёт с ума. – Тётя Эм! – Он ходит как во сне. Я думаю, если его уколоть булавкой, он и то не заметит. Конечно, не следовало бы говорить с тобой об этом, но он должен на ней жениться. – Согласна, тётя. – Но он этого не сделает. – Или она не захочет. – Они оба не захотят. Словом, не понимаю, чем всё это кончится. Ей уже сорок. – А дяде Эдриену? – Он ещё совсем мальчик. Моложе его один Лайонел. Мне пятьдесят девять, – решительно объявила леди Монт. – Мне пятьдесят девять, я знаю, а твоему отцу шестьдесят. Твоя бабушка была очень чадолюбива. Она непрерывно рожала. Что ты думаешь насчёт детей? Пузырёк поднялся на поверхность, но Динни успела проглотить его и ответила только: – Ну, раз люди женаты, это неплохо – в меру, конечно. – У Флёр будет ещё один в марте. Плохой месяц – какой-то легкомысленный. А ты, Динни, когда собираешься замуж? – Когда заговорят мои юные чувства, не раньше. – Весьма благоразумно! Не за американца, надеюсь? Динни покраснела, улыбнулась – в улыбке было что-то опасное – и ответила: – С какой стати мне выходить за американца? – Не зарекайся, – возразила леди Монт, обрывая увядшую астру. – Когда я выходила за Лоренса, он так за мной ухаживал! – И сейчас ещё" ухаживает, тётя Эм. Замечательно, правда? – Перестань смеяться! И леди Монт так глубоко погрузилась в воспоминания, что, казалось, окончательно исчезла под шляпой – ещё более необъятной, чем раньше. – Кстати, раз уж мы заговорили о браке, тётя Эм, – я хотела бы подыскать Хьюберту девушку. Ему нужно отвлечься. – Твой дядя посоветовал бы ему отвлечься с какой-нибудь танцовщицей, – заметила леди Монт. – Может быть, дядя Хилери знает что-нибудь подходящее? – Динни, ты – испорченное существо. Я всегда это говорила. Погоди, дай подумать. У меня была одна девушка; нет, она вышла замуж. – Может быть, она уже развелась. – Нет, кажется, пока только разводится, но это долгая история. Очаровательное создание. – Не сомневаюсь. Подумайте ещё, тётя. – Это пчелы Босуэла, – ответила тётка. – Их привезли из Италии. Лоренс говорит, что они – фашистки. – Чёрные рубашки и никаких лишних мыслей. В самом деле, они производят впечатление очень агрессивных. – О да! Стоит их потревожить, как они налетают целым роем и начинают тебя жалить. Но ко мне они относятся хорошо. |