Книга Держите себя в руках, леди! или Ходящая по мирам, страница 93 – Анастасия Максименко

– Incentaim ze naim, mi gare[4].

Проведя кончиками пальцев по удерживающим наложенные заклятия печатям, пустил магию, обновляя, и вновь посмотрел на умиротворенное лицо.

– Я пришел не просто так к тебе, мой друг. Я пришел с благой вестью. То, что ты просил найти, с большой вероятностью найдено, – немного помолчав, позволил себе слабую улыбку. – Твое сокровище само тебя нашло. Вскоре я приду к тебе за подтверждением, мне требуется лишь немного времени и ее кровь. Ты наконец сможешь спать спокойно.

Когда-нибудь навсегда. Только не сейчас.

София

Как оказалось, по поводу моего артефакта Солайр сказал правду, – в чем я, собственно, и не сомневалась. Не был этот мужчина похож на любителя приврать. Блайд на самом деле из-за дрючек, которыми под завязку были нашпигованы покои короля, впал в, можно сказать, этакую артефакторскую кому, заморозившую практически все процессы.

Хе-хе. Так ему и надо!

Однако слух функционировал нормально, не мешая прекрасно слышать каждое наше слово, а вот речь, да, попала под заморозку. И слава богу! А то, зная скверный характер помощника и неумение держать «язык» в майне, он бы точно что-то да ляпнул, а Солайр, несмотря на всю его доброту к ближнему, как мне кажется, вряд ли стал терпеть его словесный… эм… словесную вредность.

Представила, как Солайр с убийственно серьезным видом и пинцетом, зажатым между длинными пальцами, примеряется к майну, напрочь игнорируя вопли помощника о пощаде и предложения о выкупе себя любимого, а после окунает в кипящий котел, приговаривая: «Раз шурупчик, два шурупчик, вот и вышел майнов супчик». Не выдержав, зловеще расхохоталась, злорадно замечая, как Блайд пошел красными пятнами.

– Отвратительная у тебя фантазия, Софи, – обиженно буркнул он. – Злая ты! Вот уйду от тебя, и посмотрим, кто будет смеяться последним.

– Ничего я не злая, а очень даже добрая, если не будить во мне зачастую спящее зло. И вообще-то, никто не заставлял тебя лезть в мою голову. А если действительно так хочешь уйти, так уходи, – равнодушно пожала плечами, – не держу.

Блайд возмущенно засопел, окрашиваясь в ровный рубиновый цвет.

– Посмотрите на нее, какая цаца. Не держит она меня, ага, конечно. Да куда я тебя, убогую, одну оставлю! Пропадешь без меня, точно говорю, ой, пропадешь.

Мстительно прищурилась, скрещивая руки на груди.

Нет, он вот точно когда-нибудь договорится!

– Раз шурупчик, два шурупчик, вот и вышел…

– Стой, все, хватит, ну. Мороз по майну от твоей импровизации. Лучше бы песенку из Фредди Крюгера спела, она и то добрее, ей-богу.

– Да пожалуйста, – фыркнула, показательно набирая воздух в легкие.

– Нет!!! Все, проехали, проехали. Я буду хорошим, только заканчивай со своими… песенками.

– Какой нервный ты у меня. Но так и знай, я словила тебя на слове.

– Невыносимая, вот чую, обелею с тобой или заражусь от тебя чокнутостью.

– Не хочу тебя разочаровывать, но ты и так зачастую белый.

– Значит, чокнутость ты не отрицаешь? – провокационно поинтересовался он.

Невозмутимо пожала плечами и потянулась на кровати. Может, и чокнутая. Главное, что для себя – нормальная. А так, чокнутость, как и странность вообще – вещь сугубо субъективно-относительная для каждого человека, за исключением действительно психических проблем.

– Знаешь, – задумчиво-серьезно протянул внезапно помощник, – я, кажется, на тебя плохо влияю: ты стала донельзя язвительной, равнодушной, чихающей на чужое мнение и вообще невозможной.