Книга Там, где обитает чудовище…, страница 16 – Анастасия Максименко

— Некогда мне чаи распивать, Агнешка-Хтон, меня ждет лорд, люд с весточками и почтовые конверты.

— Что же ты так грубо со своей спасительницей, Ясень? — прищурилась Хтон, водружая поднос на маленький столик. — Я к тебе с благими намереньями, а лорд еще спит, точно тебе говорю. Слышала, как Донна-Ё, его личная горничная, о том говорила.

Ясень-Ра угрюмо нахмурилась, покосилась на поднос с подозрением. Агнешка проследила за взглядом подруги и состроила просительную гримасу:

— Решайся, Ясень, в темные времена плохо иметь врагов, только друг в смутное время протянет руку помощи. А к лорду успеешь еще. Мы недолго.

Ра колебалась. В словах Агнешки была толика истины. Почему бы и не разделить с нею чаю, заодно прямо поговорить о ночном происшествии? Ясень не была наивной, понимала: то, как чернокнижием, другим не объяснишь, но, возможно, ей удастся уговорить горожанку самой признаться в грехе Генесу, вдруг тот смилостивит наказание, если Хтон сама явится к нему с повинной.

— Хорошо, — наконец вымолвила Ясень, и Агнешка довольно захлопала в ладоши. — Ты права, негоже нам, городским, быть врагами. Одним воздухом с рождения дышали, дышим и сейчас. Не время разводить склоки, когда над городом властвует мор и леди.

— И я о том.

…Ясень отвернулась, опуская на постель почтовую сумочку; она не видела, как изменилось доброе выражение лица горожанки на кровожадно-удовлетворенное, злобное да предвкушающее.

Ра и мысли не допускала, что «подруга» приготовила ей не только чай, но и страшную участь.

Отодвинув сумку к изголовью, Ясень присела на краешек постели.

— Я в самом деле не против нашего чайного примирения, только, сама видишь, рассесться у меня негде.

— Ну да, саму помощницу лорда могли обеспечить более комфортными комнатами, двойными, не иначе. Будь я помощницей Аида-Генеса, уже бы вытрясла из кастеляна выгодные условия, а вот ты, Ясень, мягкосердечная, рано или поздно это тебя сведет в могилу, точно тебе говорю.

Ясень-Ра посмурнела, недобрые слова Агнешки, сказанные лилейным голоском, ей совсем не пришлись по вкусу, и выставить бы нахальницу на улицу, да только воспитание не позволяло и желаемый разговор по поводу черных дел Хтон. А Агнешка, уловив настроение подружки, зачастила:

— Но то ничего, Ясень-Ра, ничего. Устроимся как-нибудь, мы же ненадолго, — Хтон открыла крышку подноса, уставленного дымящимися чашками, маленькими колбочками с рассыпчатым чаем и парочкой сдобных булочек на блюдечке. — Какой выбираешь?

— Цветочный.

— Прекрасный выбор, — одобрила горожанка, высыпала содержимое колбочки в чашку, помяла высушенные мелкие цветочки маленькой деревянной палочкой, помешала и передала Ра. Ясень приняла подношение с благодарным кивком. Сама Хтон, по ее словам, избрала пустой — из зеленых чайных листьев.

Агнешка приподняла чашку:

— Ну, Ясень, за нашу дружбу и блага!

— За честность, — вымолвила Ясень, осторожно делая несколько глотков и морщась от полынного вкуса и металла на языке. — Горчит.

— Это травы. Я добавила парочку для вкуса. Горчит, да? — на лице Хтон мелькнула вина. — Ой, как жако. Давай поменяю на ягодный, он более сладкий?

— Ничего страшного, не беспокойся, я этот допью. Агнешка…

— Да, Ясень?

— Я хотела с тобой поговорить, — в груди Ясень вдруг неприятно сдавило, она покачнулась от мимолетного головокружения. — Вот о чем… Давай прямо. Я видела тебя этой ночью…