Книга Бывший. (не)простой выбор императора-дракона, страница 22 – Мария Минц

Отец положил свою теплую жилистую руку поверх моей и тихонечко сжал ее.

— Спасибо, что пытаешься подбодрить меня. Но вряд ли это возможно, если император против.

— Но это правда…

Я хотела рассказать, как своими глазами видела, что Матиас разговаривал наедине с советником и тот даже выглядел как минимум заинтересованным в предложении моего жениха. Но, вспомнив об этом разговоре, я тут же вспомнила о самом главном. О том, о чем хотела расспросить его всю дорогу до дома.

— Папа, с тобой что-то случилось? Тебе плохо?

Отец поднял на меня подозрительный взгляд и настороженно спросил.

— А почему ты спрашиваешь, энкели?

Глядя в его глаза, пронизанные красными жилками от постоянного напряжения, я просто не могла соврать. А потому, сказала все как есть.

— От Матиаса я услышала, что тебе недолго осталось. Папа, о чем он говорил?

От меня не ускользнуло то, что на лице отца промелькнула сначала гримаса раздражения, а потом и безысходности. Тяжело вздохнув и отпустив мою руку, он кивнул.

— Я просил его не рассказывать об этом никому, особенно тебе, но… видимо, больше скрывать это не имеет смысла.

Сердце моментально остановилось и полетело вниз увесистым камнем.

— Не имеет смысл скрывать что? Папа, объясни…

— Кажется, меня коснулась та же болезнь, что унесла жизнь твоей матери, моей дорогой Аннели.

Теперь уже я почувствовала как меня поглотила волна отчаяния и обреченности.

Нет! Не возможно! Этого просто не может быть!

Я не могу потерять еще и отца… особенно после того, как мы все едва смогли прийти в себя после смерти мамы.

Но страшная правда в том, что я и сама в глубине души знала, что это может случиться. Не смотря на то, что отец постоянно отмахивался от своих болячек, говорил, что они от долгой работы и ему только стоит хорошо отдохнуть… я где-то в самой дальней глубине себя понимала, что это может оказаться чем-то гораздо более серьезным.

И сейчас, наконец, страшная правда прорвалась наружу, затопив меня болью и скорбью. До последнего я надеялась, что болезнь, которая унесла жизнь мамы окажется не заразной… но только что все мои надежды превратились в пыль.

— Аурелия знает? — дрожащим голосом, едва сдерживая рвущиеся наружу слезы, спросила я.

— Ни ты, ни твоя сестра не должны были этого узнать… — отвел взгляд отец, — По крайней мере, до тех пор, пока ты не вышла бы замуж за Матиаса.

— Но почему… почему ты не рассказал об этом раньше? — не смотря на все мои попытки, слезы все-таки поползли по моим щекам.

— А что бы это изменило? — глухим голосом ответил отец, — Для Аннели мы вызвали лучших лекарей, которых только смогли найти. Но ни один из них так и не смог понять что это за болезнь и как с ней бороться.

Хоть умом я и понимаю, что он прав, но сердце отказывалось принимать эту новость. Отказывалось верить в то, что скоро мы с сестрой окажемся одни.

— Но… неужели нет никаких шансов? Может, вызовем врачей еще раз? Может, за два года что-то изменилось? Может, они все-таки смогут как-то помочь?

На этот раз отец, ничего не говоря, прижал меня к себе. Я же, почувствовав тепло его тела, ощутив, насколько сильно он похудел за все это время, откровенно разрыдалась. Я отчаянно хваталась за его плечи, стискивала его в своих объятиях и втягивала носом домашний запах дерева и сочной листвы, будто отчаянно пытаясь навсегда сохранить в памяти эти ощущения.