Книга Измена. Побег от истинного, страница 41 – Мария Минц

Последние слова я произнесла практически беззвучно. Иштван нахмурился и серьёзно ответил:

— Когда колдун начинает обращаться к запретной магии, ему открываются такие возможности, о которых он до этого даже мечтать не смел.

— С моим сыном всё в порядке? — продолжила я атаковать его вопросами, жадно ловя каждое слово. Если раньше мне казалось, будто из моей жизни исчез смысл, то теперь он вернулся в неё — стремитеьно и резко, отшвырнув всё остальное на задний план.

Сын. Я должна вернуть себе мужа и сына.

— Насколько я могу судить, да, — кивнул Иштван, — но мне удалось уловить остаточные следы от использования на нём запретной магии. Что с ним делали, сказать не могу, но надеюсь, ничего страшного. Было там ещё что-то, смутившее меня, но полностью исследовать состояние вашего сына не получилось: мне помешали. Кажется, что та… женщина что-то почувствовала и усилила защиту.

При упоминании «той женщины» меня тут же бросило в жар, и я стиснула кулаки.

— Пожалуйста, помогите мне вернуть сына! — взмолилась я, — я знаю, что сама не справлюсь, а вы всё-таки дракон.

Иштван некоторое время молча изучал моё лицо, потом коротко и невесело хохотнул.

— Занятно получается, — сказал он, — подумать только, задумав отомстить вашему мужу, я уже почти готов спасти его жену!

— Вы не ответили на мою просьбу, — тихо напомнила я ему. Он медленно выдохнул через ноздри и тяжело вздохнул:

— Я помогу вам. Слишком много здесь совпадений, которые вряд ли могут оказаться случайными.

— Вы про использование запретной магии, в чём обвинили вас?

— Именно, — кивнул чернокнижник, — сдаётся мне, наши истории связаны теснее, чем может показаться на первый взгляд… к какому ковену, говорите, принадлежит эта ваша Фелиция Батори?

Я вспыхнула и сухо ответила:

— Она не моя. Не могу вспомнить… что-то вроде Алкхейм… или Даркхейм…

Перед глазами встало взволнованное лицо Мари, а в ушах прозвучал её голос, и я вспомнила:

— Дахемский ковен!

— Разузнаю о них побольше, — пообещал Иштван, поднимаясь со стула. Подал руку мне, помогая спуститься со стола, — как я уже говорил, одна-единственная ведьма не в состоянии приворожить дракона. Силы слишком неравны, да и дракон обязательно почувствует внешнее вмешательство и будет сопротивляться. Этой Фелиции явно помогали, а, исходя из моего опыта, могу с твёрдой уверенностью сказать, что помощник её был из того же самого ковена. В одиночку ведьмы не магичат, если им предстоит сотворить какое-то особо мощное заклинание. Больше, чем уверен, что и метку вашу они тоже украли.

— Вы много знаете о ведьмах, — отстранённо пробормотала я, поглощённая мыслями о сыне. Известие о метке не потрясло меня так сильно, как новость про ребёнка: кажется, о чём-то таком я и сама уже догадалась в глубине души. Иштван кивнул:

— Вероника тоже была ведьмой, правда, белой. Она не любила, когда её так называли, просила звать её светлой колдуньей.

На лицо Арделиана набежала тень, и он хрипло, словно через силу, продолжил:

— Мы познакомились, когда я вытащил её из лап королевской инквизиции — незадолго до того, как эту службу упразднили. Её обвиняли в чёрном колдовстве, пришлось немало попотеть, чтобы доказать обратное.

Он провёл ладонью по лбу, словно пытаясь стереть тяжёлые воспоминания, и продолжил:

— Как бы то ни было, мне придётся отлучиться на какое-то время. Оставайтесь тут и не пытайтесь ничего предпринимать в одиночку.