Книга Телохранитель(ница) Его Светлейшества, страница 111 – Татьяна Рябинина

А что это вы такое подсыпали в бокальчик?*

Или показалось?

Утверждать наверняка Полина не могла. Точно она могла сказать лишь то, что Эола на секунду задержалась у оконной ниши — той самой, где на подоконнике остались их с Джилианом бокалы. Но учитывая тайную встречу с магом, который явно ей что-то дал, исключать такую возможность не стоило.

Если бы Полина знала этого мага, то могла бы выяснить у Тиккера его специализацию. Но она даже описать его толком не могла, поскольку тот стоял к ней спиной. Хотя вряд ли это был яд — не стала бы Эола так рисковать. А вот приворотное зелье — очень даже вероятно.

Перебьешься, кобыла! Пусть я буду собакой на сене, но Джилиана ты не получишь. На ком угодно пусть женится, но только не на тебе.

Танец закончился, и Джилиан подвел Полину к окну. И даже потянулся за бокалом, но она изящным движением смахнула оба на пол. Благо рукава у платья были размахаистые, как у Царевны-лягушки в ипостаси Василисы.

— Ой! — притворилась Полина огорченной. — Я такая неловкая.

Эолу, наблюдавшую за ними с противоположного конца зала, аж перекосило. Небось еще и кучу денег отвалила за свой афродизиак, и все зря!

Джилиан посмотрел на Полину с подозрением, явно не поверив в ее неловкость.

Да в конце концов, подумала она, с какой стати мне покрывать эту заразу?

И ничтоже сумняшеся выложила все. И про подсмотренное свидание в саду, и про зависание над подоконником. И даже про то, как Эола приходила к Грумайту, тоже добавила. На закуску.

— Я понял, — недобро усмехнулся Джилиан. — А ведь была мысль убрать ее куда подальше. Пожалел, оставил при дворе.

— Погубит тебя доброта, — хмыкнула Полина.

— Возможно, — согласился он. — Спасибо. Ты по-прежнему мой телохранитель.

Прозвучало двусмысленно. Или она искала в его словах то, чего там не было?

— Мне просто не хотелось, чтобы она стала… — Тут Полина подвисла, поскольку нужного слова для обозначения супруги игремона не нашлось. Его вообще не было. — Твоей женой.

— Значит, тебе не все равно? Ты же сказала, что меня не любишь. И что…

— И что скоро умру. — Полина пожала плечами, притворяясь равнодушной. — Все верно. Но Эола — это уж слишком. Мне хотелось бы для тебя хоть немного счастья.

— Счастье было бы, если бы ты вышла за меня замуж.

— Джилиан, новый танец начинается, — извернулась Полина. — Иди пригласи кого-нибудь.

— Ясно, — вздохнул он и отошел.

Правда, приглашать никого не стал, а направился к Эбберу и что-то шепнул ему на ухо. Не прошло и пяти минут, как в зал вошли двое гвардейцев и тихо, без шума, вывели Эолу.

— И ни хрена не жалко, — пробормотала себе под нос Полина, глядя им вслед. — Надеюсь, посадят в крепость. Лет на двести.

Ее приглашали какие-то пожилые кавалеры — папеньки и дяденьки, других мужчин на этот бал не пригласили. Она уже усвоила, как нудно и неизобретательно здесь танцуют, поэтому вполне вписывалась. Но при этом вспоминала, как отжигали когда-то с Мишенькой — тот был в танцах мастером.

Джилиан приглашал разных дам. Те вспыхивали надеждой, но он вел себя так равнодушно, что надежда эта сразу гасла. Полина постоянно ловила на себе его взгляд. От него горели уши, в животе саламандры плясали «Бамболео», а ей становилось все грустнее и грустнее.

Время шло, и напряжение усиливалось. Все ждали полуночи — когда игремон объявит о своем решении. Казалось, даже воздух сгустился. Хотя, возможно, это было просто от духоты.