Книга Между стенами, страница 106 – Вэнди Джинджелл

— Слишком долго! — вздохнула мать Морганы. — Никогда не отдыхающие, никогда не останавливающиеся, никогда не способные восстановить связь с миром.

— Тогда что удерживает вас здесь? — спросила я.

— Любовь к нашей дочери, сказал Говард, мягко улыбаясь.

Я уставилась на него.

— Что за брехня! Ты даже не спускаешься повидаться с ней!

Он закашлялся от удивления — остаточный человеческий инстинкт, полагаю, поскольку формально у него не было трубок для такого рода вещей.

— Мы… нас нелегко увидеть!

— Как и детей, но они всё равно ходят к Моргане. На самом деле, они очень хорошо ладят. В конце концов, не то чтобы она не может видеть призраков.

— Ну, я занят своим портфолио, а Глории нужны тишина и покой для её книги.

— Она никогда не была шумным ребёнком, — сказала мать Морганы, её голос был почти шёпотом. — Бедняжка! Она столько лет страдала в одиночестве; мне становится дурно каждый раз, когда я думаю о ней.

Глубокая печаль на её лице была прекрасна и прекрасно передана в свете и тени. Как и её прическа и одежда, она была элегантной и бесконечно печальной. Это должно было вызвать у меня такие же чувства.

Вместо этого я осознала, что это меня просто бесит.

— Ну как же, не настолько же, чтобы заставить тебя пойти и повидаться с ней!

Она посмотрела на меня с той же нежной печалью.

— Ты не понимаешь. Всё наше существование ради неё.

— Ну конечно, — сказала я, помедлив, — вот этот момент вам придётся объяснить немного подробнее. Как долго вы двое поддерживаете Моргану? Должно быть, прошло больше времени, чем кажется, потому что, по-моему, вы двое умерли очень давно — по крайней мере, с 20-х годов. Ваша мода новее, чем у детей, но ненамного.

— Время течёт, как река, — прошептала Глория. — Мы никогда не отличаем одно десятилетие от другого, и дни перетекают один в другой без начала и конца.

— Нет, но что это значит? — перебил Дэниел. — Если они… если они подпитывают Моргану, это значит, что она… она…

— Да, — тихо сказала я. — Она тоже мертва.

— Нет, — сказал Дэниел.

Я положила руку ему на плечо, но он стряхнул её, и вместо этого я вцепилась в его рукав.

— Мне жаль.

— Она не может быть мёртвой! Я бы почувствовал это! Я бы почувствовал — она тёплая, Пэт! Как она может быть тёплой, если она мертва? У неё бьется сердце! Здесь нет… здесь нет никакого трупа!

— Мы поддерживаем работу её сердца, — сказала Глория с грустной, томной улыбкой, которую, как я теперь поняла, я ненавидела. — Сердце работает, кровь течет по её телу. Она не призрак.

В последнем предложении, даже в её мягком голосе, была какая-то резкость, и мне показалось, что я её поняла.

— В ночь, когда вы оба умерли, кто-то проник в дом, не так ли? Полагаю, они предложили вам выбор.

Говард пристально посмотрел на меня.

— Как ты узнала? Он сказал, что мы можем спасти нашу дочь и умереть, или позволить ей умереть, чтобы мы могли жить, — он пожал плечами и отвернулся от меня. — Полагаю, ты догадываешься, что мы решили. В любом случае, мы не знали, что он убьёт и её тоже.

— Ты уверен в этом? — я спросила. — Потому что я почти уверена, что всё было не так. Кажется, вам предложили выбор, и вы приняли другое решение.

Вот что я вспомнила о ночном кошмаре Морганы, и у меня были основания полагать, что ночные кошмары — не всегда являются просто кошмарами.