Книга Между решениями, страница 126 – Вэнди Джинджелл

Пара чёрных, опасно влажных глаз заплясала передо мной, и я перестала сопротивляться. Кажется, я всхлипнула, а потом обвила руками его шею, цепляясь изо всех сил. Я была жива. Как я могла быть жива? Нет времени удивляться, нет времени ни на что, кроме действия. Я ухватилась за все промежуточные куски Между дома, за сеть власти и безопасности — ухватилась за них без помощи рук, не прикасаясь — и накрыла нас троих, как одеялом, запечатав дом внутри удушающего пузыря магии, чтобы Атилас никогда не смог вернуться.

Я услышала знакомый ледяной голос, сказавший:

— Останови её, Джин Ён!

Грудь Джин Ёна задрожала от смеха, который я услышала у себя в ухе.

— Это… как я мог это остановить? Ты не смог бы этого остановить.

— Вот почему я сказал тебе остановить её! — сказал Зеро ещё более резко. — Поговори с ней! Пэт! Пэт, послушай меня! Ты должна это прекратить!

Это было предложение, но оно не имело смысла, потому что, если бы я прекратила то, что делала, я не смогла бы обезопасить себя. Я не смогла бы обезопасить Джин Ёна. Я не могла бы запереть дом вокруг нас троих и уберечь от того, что Атилас собирался обрушить на нас теперь, когда ему больше нечего было скрывать.

Может быть, я действительно была мертва. Может быть, я просто вернулась к себе, сражаясь инстинктивно. Но Джин Ён был тёплым, и от него исходил сильный аромат, так что я сосредоточилась на нём. Неразбериха голосов отдавала приказы, и магия, холодная, как лёд, с острыми краями, пыталась прорваться сквозь плотную магию дома, которую я соткала вокруг нас, но я только сделала её гуще и поглощающей, и эта ледяная магия впиталась безрезультатно.

Я услышал тихий стон у себя над ухом. Джин Ён перевёл дыхание, а затем мягко сказал:

— Ты раздавишь на меня. Это больно.

Я не знаю, кто из нас был больше удивлён внезапностью, с которой дом освободил нас всех: внезапностью лопнувшего пузыря и свежестью того, что мы смогли нормально дышать. Я услышала ещё один стон, но на этот раз он принадлежал Зеро, и я не могла обернуться, чтобы посмотреть, всё ли с ним в порядке, потому что я рыдала навзрыд, прижимаясь к Джин Ёну и оставляя меня слепой и глухой ко всему остальному, кроме того факта, что я полюбила Атиласа, нашла его, нашлось место для него в моём сердце, и что он убил моих родителей.

Джин Ён позволил мне выплакаться, уткнувшись ему в шею, закинув одну руку мне за голову, а другой прижимая к рёбрам, и прошипел что-то через плечо в ответ на голос позади нас, который спросил:

— Где Атилас? Что ты сделала с домом и что Атилас сделал с тобой?

Каждый вдох причинял боль, но каждая мысль причиняла гораздо больше; я думала, что боль в горле может даже стать моим концом, но голос Зеро, постоянное холодное давление, всё ещё требовал ответа:

— Что случилось, Пэт? Ты вся пропитана магией, и она принадлежит Атиласу. Мне нужно знать, что произошло.

Джин Ён слегка пошевелился; я почувствовала, как его подбородок задел моё ухо, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на Зеро.

— Уходи, Хайион, — сказал он.

— Пэт, расскажи мне, что ты знаешь.

— Я, — сказал Джин Ён на рычащем английском с сильным акцентом, — вырву. Твою. Глотку. Уходи!

— Не надо, — сказала я хриплым от слёз голосом. — Это был Атилас, я говорила тебе, что это был Атилас, а ты мне не верил!