Книга Между решениями, страница 138 – Вэнди Джинджелл

— Откуда у него эта книга?

— Без понятия, — ответила я, и меня снова охватил холодок неуверенности. — Блин, откуда она у него? Он сказал, что он библиотекарь, но я могла бы поклясться, что эта книга всё ещё дома: она пролежала здесь много лет.

Взгляд Джин Ёна был отстранённым, хотя он и склонил голову набок, прислушиваясь.

— Ты читала её недавно? Когда ты её прочитала?

— Блин, — сказала я, уставившись на книгу. — Думаю, это ещё одна из тех вещей, о которых я забыла.

У меня промелькнуло смутное воспоминание, которое было не так уж трудно откопать теперь, когда я знала, как это делается. Я позволила ему выплеснуться наружу и снова почувствовала то смятение, которое испытала однажды, когда была намного младше и возвращалась домой из парка, когда дорога домой внезапно стала… не той дорогой домой. Первое, что я заметила, — это то, что дорога под моими ботинками стала липкой и пыталась замедлить моё движение. Поначалу я не слишком волновалась, потому что этого рывка было недостаточно, чтобы заставить меня думать, что оно активно пытается поглотить меня, в то время как я была убеждена, что на самом деле это зыбучий песок. Я не ожидала, что почтовые ящики начнут оживать, клацать челюстями и вытягиваться в мою сторону.

Ближайший из них попался мне первым, зеленая крышка стукнулась о бордовое основание, а язычок был очень похож на букву, только более пушистый.

— Ты — почтовый ящик, — строго сказала я ему. — Ты не можешь меня съесть.

Тогда я уже знала о Между — по крайней мере, знала достаточно, чтобы помнить, как им пользоваться. И тогда я вспомнила гораздо быстрее. Несмотря на то, что я каждый раз заставляла себя забывать, оказавшись в Между, я, казалось, смогла вспомнить, что это за вещи и как ими пользоваться.

Когда я была ребёнком, это было так. Оказывается, если приложить достаточно усилий, чтобы заставить себя забыть о смерти родителей, то можно заставить себя забыть и о многом другом. В этом был смысл того, как я смогла инстинктивно использовать Между, когда я впервые находила его снова: у меня был опыт и ментальные механизмы для этого. Мне просто не хватало реальных воспоминаний, которые сопровождали бы это.

И теперь, когда я вспомнила об этом, я вспомнила, что именно произошло с этой книгой. Она не упала в воду в ванне, а погрузилась в ручей, когда я переходила его вброд, спасаясь от преследователей, которые преследовали меня в тот день до дома. Я оставила её сушиться во внутреннем дворике, и, вероятно, она так и не вернулась в дом, хотя я не была уверена, когда именно она полностью исчезла с территории.

— Не бери в голову, — сказала я Джин Ёну. — Это ещё одно из тех запутанных воспоминаний, которые мне пришлось раскопать. Нам лучше пойти и показать её Зеро.

Только когда мы снова вошли внутрь, я увидела его: Меч Эрлингов, наполовину торчащий из подставки для зонтов, слишком острый и яркий, чтобы быть зонтиком, но недостаточно голубой, чтобы быть мечом.

Джин Ён зарычал и захлопнул дверь с такой силой, что дом содрогнулся, и что-то огромное пронеслось по всему дому, от ворот до последнего столба забора позади.

— Йоу, — возмущенно воскликнула я. — Дай мне знать, прежде чем делать что-то подобное!

— Это был не я, — сказал Джин Ён, оскалив зубы, и выражение его лица стало почти диким от напряжения. Его глаза всё ещё были прикованы к мечу, как будто он мог силой своего взгляда добиться от него понимания.

— Кто был этот чувак? — потребовала я. — Он сказал, что я могу называть его Библиотекарем, но ты не можешь сказать мне, что он просто библиотекарь. Только не тогда, когда он сделал это с мечом.

Я увидела, как неподдельный ужас отразился на лице Джин Ёна, когда он пришёл к выводу чуть быстрее, чем я.

— Хайион! — закричал он, такой бледный, каким я его ещё никогда не видела. Он вышел из транса и широкими, торопливыми шагами направился по коридору. — Хайион! Нас обнаружили! Хайион!

— Вот блиин, — сказала я, оставшись один в холле, и потрясённо покачался на каблуках. — Это был король, верно? Это был король За.