Книга Лучи другого солнца, страница 106 – Лия Джей

— Да я и не спорю, — засмеялась Адель, а потом вдруг сменила тон на более серьезный. — Извини, что невольно подслушала… Но это, правда, было мило. С тобой Алекс так… нежен.

— Да, он очень уютный человек, — мягко улыбнулась Зарина, опускаясь на второй шезлонг, — если ты понимаешь, о чем я… — Адель кивнула. — Добрый, честный и такой… правильный.

— Он тебе нравится, — произнесла Адель, утверждая, а не спрашивая.

— Конечно, — просто согласилась Зарина. — Мне нравится проводить с ним время, разговаривать, обнимать его, — она откинулась на перламутрово-белую спинку, — тонуть в философских размышлениях, выныривать, хватая ртом свежий воздух шуток и вдыхая аромат имбиря и лимона. Я люблю нашу дружбу. Люблю наблюдать за тем, как с каждым разом мы подступаем друг к другу все ближе, раздвигаем общественные рамки и рамки друг друга… Знаешь, он меня сегодня перед уходом поцеловал в макушку, — довольно засмеялась Зара. — А недавно на прогулке — в щеку. Я так свободно и открыто себя еще ни с одним парнем не чувствовала.

— Зара, — протянула Адель с явным беспокойством в голосе. — Не хочу тебя расстраивать, но мой парень никого, кроме меня, ни в волосы, ни в щеки не целует.

— Ну так… — недоуменно дернула бровью Зарина. — Он, видимо, предан тебе. Это же хорошо…

— Да я понимаю, но я не об этом, — Адель поджала колени под себя и повернулась лицом к подруге. — Я к тому, что поцелуй — это уже не дружественный жест.

— Ну он же был не в губы…

— Да какая разница! Поцелуями люди выражают страсть.

— Не обязательно, — возмутилась Зара. — А как же забота, нежность, симпатия, привязанность?

— Их выражают словами. Ну и поступками, — твердо произнесла Адель, — отличными от поцелуев. Может, в твоем мире другие правила, но у нас…

— Вот именно! Это просто чьи-то идиотские правила, которым мы все почему-то должны следовать, — возмущенно всплеснула руками Зара, перебив подругу. — Почему я вообще должна слушать людей, которых ни коем образом не касаются мои с Алексом отношения? Или мои с тобой? Или с Алей? То, как мы общаемся, что друг другу позволяем, что даем и что получаем — это личное дело каждого. Каждого из тех, кто непосредственно состоит в этих отношениях, а не тех, кто наблюдает за ними со стороны и только и делает, что норовит их разрушить!

— Я не хочу разрушать ваши с Алексом…

— Да я не про тебя, — остановила подругу Зарина, обреченно вздыхая и закрывая лицо руками.

— Знаешь, я была бы рада, сумей люди избавиться от клише, комплексов и нелогичных ограничений, — Адель откинулась на спинку шезлонга и посмотрела в окно. В черной бездне неба сияли белые жемчужинки. — Но порой людям необходимы рамки. Какие-нибудь опознавательные знаки и границы, отделяющие одно от другого. Просто чтобы понимать друг друга.

— Но зачем, если достаточно быть искренними?

— Не все это умеют, — покачала головой Адель. — А если и умеют, не все могут себе это позволить. Ввиду разных обстоятельств, убеждений и опасений. Многие боятся, что, раскрывшись, они окажутся уязвимыми, подставят сердце под удар. И они правы, ведь тогда сердце окажется на ладони другого человека, в его полной власти. И выбор «цветы или пули» тоже будет в его руках. Надо быть очень смелым, чтобы позволить чужому войти в твой внутренний мир из одной лишь надежды, что этот чужой сможет вырастить там Эдемский сад. И что в карманах с собой он не принесет смертельный металл… Ты смелая. Ты не боишься раскрываться. А те, кто однажды уже пострадал от пули, — нет. Их смелость убита. Не вини их за это, они не могли это предугадать или предотвратить. Убийцу вблизи не разглядеть, а именно там, среди самых близких, он чаще всего и прячется…