Книга (не) Моя Жена, страница 14 – Елена Байм

Берта грустно вздохнула и протянула мне отвар.

— Сама заваривала, должен помочь восстановиться силам.

Взяв бокал с горячим отваром, я прижала к нему обе ладошки, чтобы согреться. Только сейчас я поняла, как сильно продрогла и замерзла.

— Нянюшка, расскажи мне, пожалуйста, о герцоге.

— О котором? — удивленно вскинула на меня глаза старая женщина.

— О моем муже. Наверняка ты что-то слышала о нем, о его прошлой жизни, когда он был здоров. Я хочу понять, каким он был.

— Ой, девонька, зря ты это. — няня подошла ко мне ближе и обняла за плечи. — Жалость — страшное чувство. Сильнее любви. Кто бы тебя пожалел, мою горемычную.

Но я упрямо встряхнула головой и прошептала:

— Пожалуйста, расскажи.

— Да что там рассказывать. Обычный дракон. Самоуверенный, избалованный, с детства все ему дозволялось, а то как же, наследник рода, не меньше. Как подрос, драконницы за ним кругами ходили, в постель норовили попасть. Но он был разборчив, ваша старшая сестра по нему тайно вздыхала, на балах высматривала, а он то с одной, то с другой. Ветреный. Но в скандалах замечен не был. Видать полюбовно расставался. Или щедро задабривал.

Я слушала рассказ, медленно потягивая горячий отвар. Вот так жил дракон, думал — жизнь длинная, планы строил, а тут такое…

— Но после войны с магами он изменился. Вернулся, все отношения разорвал. Остепенился, фонд помощи сиротам организовал. На балах редко стал появляться.

Поговаривали, у него появилась невеста — рубиновая драконница, дочь главного Министра бывшего Императора. Но как несчастье с ним приключилось, она тут же переметнулась к младшему герцогу, бесстыжая. Вот и все, остальное неведомо, а слуги здесь до болтовни неохочи.

— А его кузен?

— Оххх, ирод-то тебе зачем сдался? Испорченный, жестокий, с юности брату завидовал. Поговаривали, всех девок у него отбить пытался. А как наиграется, так и бросает, порченую, обесчещенную, без денег. Две девицы в воду потом прыгнули, одна с крыши сбросилась. А у него даже совесть не дрогнула. А полгода назад крупно проигрался, в карты. Так что опекунство для него как манна с небес свалилась. Долги погасил, должность себе красивую купил, капитаном стал. А потом в столицу вернулся, да сразу на балы. Как я тебя не отговаривала, ты ведь слушать меня старую не стала. Мол наговариваю, молодости твоей завидую, а я ведь о тебе бедной пеклась. Ты для меня словно доченька.

На этих словах няня замерла и всплакнула. Я подошла, обняла сгорбленную старую женщину и тихо-тихо прошептала.

— Дура была, прости, нянюшка. Ты — единственная моя поддержка и опора, даже когда семья меня бросила.

Берта подняла на меня заплаканные глаза, а затем в порыве обняла в ответ,. Так мы и просидели до поздней ночи.

Берта вспоминала мое детство, а я старательно пыталась все запомнить. По любому не исключен вариант, что мне придется встретиться с семьей Адель, и не факт, что они поверят в историю с потерей памяти.

Проспав практически до полудня, я спохватилась, что на полдень у меня назначена встреча с законником. Быстро засобиравшись, попросила слуг не мешкая подготовить карету и наспех приведя себя в порядок, заскочила, требуя отвести на центральную площадь к лекарскому дому.

Народный дом законника находился рядом, и я планировала попасть туда через черный вход из аптеки. Когда я запыхавшаяся вбегала в кабинет сэра Гарри Стоулса, часы как раз пробили двенадцать часов. Успела!