Книга (не) Моя Жена, страница 155 – Елена Байм

— Девонька моя! Я так за тебя рада! — произнесла Берта, стоило нам остаться наедине. — Ты такая счастливая! Глазки так и светят, так полыхают от радости. А Ксавьер твой — гляди, даже на ноги встал. Ходит сам! Ножками! Ох. Как я за вас переживаю! Вы мне словно родные! Как дети! Я вас так сильно люблю, так привязалась! Эти два дня в лазарете показались мне пуще каторги!

Я пододвинула Берте стул. Села сама и начала расспрашивать, как же так получилось, что она пропала. А потом оказалась у лекаря.

При этом периодически нет-нет, да и бросала взгляд в угол, где Берта соорудила типа лежанки для дикого зверя. Волчонок наелся, улегся поудобнее и похоже уснул.

Вот и славно. Осталось только дождаться Дерека. Надеюсь, он не заставит себя ждать долго. Во всей этой ситуации я очень переживала за мать волчонка. Она ж поди места себе не находит, вернувшись и его не найдя. Похоже это она и воет, так тоскливо и с грустью.

Сначала я даже предложила Ксавьеру пойти в лес и отнести малыша, но он отговорил. Волчица может не так понять. Вдруг в отчаянии решится напасть? Придется выпускать дракона, и тогда пострадают все.

Да и кроме того, как мы узнаем, что это она его мать? А не кто-то другой? Как она подтвердит?

А Дерек — оборотень, даже по нюху узнает, чей это волчонок, и где его стая.

— Не переживай… Все будет хорошо. Слышишь, мамка его воет? Значит, хватилась. Скоро придет… Ты знаешь, какое у них чутье? Сумеречные это не обычные волки. А оборотни. Сердцем чуют.

Я замерла и прислушалась. Вой продолжался. Невольно поежилась, представив ее страдания от неизвестности, что с дитя. Быстрей бы Дерек пришел.

Я бросила еще один взгляд в сторону зверя и постаралась взять себя в руки. И чтобы не накручиваться сильней, перевела тему, чтобы отвлечься.

— Берта, расскажи, как так ты очутилась у лекаря?

Нянюшка грустно вздохнула, и начала рассказ…

Оказывается, когда она пришла на базар за свежей зеленью и овощами, ее окликнула женщина. Не старая, но и не молодая. Попросила помочь выбрать овощи, посвежее, да повкуснее. Да и попросила рассказать, какую крупу подобрать для детской кашки.

— Мол нанялась нянькой в большую семью, а сама приврала, готовить для детей не умеет, вот и просит помочь. Я же, дура старая, прониклась ее рассказом. Пошла вместе с ней овощи, да крупу выбирать.

— А в какой-то момент я отвернулась, а когда обернулась, то она дунула мне в лицо какой — то ярко желтой пыльцой со своей ладони, у меня сразу все помутилось. Сознание потемнело.

Помню, что успела сказать, что я из вон того самого высокого дома, прислуга. А когда очнулась, пришла в себя, рядом этой женщины не оказалось.

Я же лежала в лазарете у лекаря Кронса. Кстати, лекарь из него чудный. Так помог!

В чувство привел, нажал на спине на какие-то точки, и сразу боль прошла, которой год маялась, заснуть не могла. И хотя чувствовала себя хорошо, к тебе не отпустил. Мне даже показалось, что скрывал он что-то. Вот и все. Лучше теперь ты расскажи, как тут нового было, пока я у лекаря спину отлеживала.

Я улыбнулась. С одной стороны, мне не хотелось волновать Берту. Тем более все позади, и вряд ли кто-нибудь меня украдет. Зачем зазря заставлять переживать мои страхи старую женщину?

Но, с другой стороны, лучше пусть узнает обо всем от меня, чем от сплетников из деревни. И только собралась рассказать, как послышался громкий стук в дверь.