Книга Мне тебя навязали, страница 56 – Лариса Петровичева

Адемин не знала, как к этому относиться. Чудовище открывалось ей с других сторон – и оно уже не было тем чудовищем, которое она привыкла представлять. Вот только что теперь делать с этим знанием?

Она вымылась – мыло здесь пахло ярче и пенилось сильнее, чем дома – потом набросила на плечи халат и подошла к окну. Ночь была светлой и звездной, парк заливал белый свет почти полной луны, и где-то там среди деревьев было пятно вечно цветущего жасмина.

Рейвенар чудовище. Да, его таким сделали, и он не мог сопротивляться – но все остальное делал он сам. Кого-то сжег заживо по приказу отца, кого-то превратил в жасминовый куст, едва не испепелил Софи…

“Он ответил за это, – напомнил внутренний голос. – Ты же помнишь. Ты все видела своими глазами. Он сражался за тебя. Вспомни, кто и когда это делал?”

Сейчас, глядя в парк, Адемин подумала, что Динграсс права. Они с Рейвенаром связаны и должны искать опору друг в друге. Делать общее дело. Так будет легче – хотя бы потому, что хищник не вопьется в твое горло.

Да, Рейвенар всегда будет исполнять приказы отца – пока не сможет разрушить узы, которые вынуждают его брать нож и резать себя. Но с ней, с Адемин, он сумеет быть другим.

Сегодня он уже пытался, пусть его прикосновения и не приносили ничего, кроме жжения и стыда.

В конце концов, проще жить рядом с ручным хищником, чем с диким. Раз уж кругом чудовища, надо как-то научиться справляться с ними.

Адемин плотнее запахнула халат. Завтра нужно будет зайти к Моргану – рассказать, что она пока не ловила никаких заклинаний Рейвенара. И упомянуть, что ей хотелось бы продолжить занятия благотворительностью – после всего, что она увидела в Подхвостье, Адемин трудно было спокойно жить дальше. А ведь она увидела только малую часть той жизни, которую люди вели в этом жутковатом месте…

Быть нужной. Приносить пользу другим. Так и ей самой будет легче и проще жить дальше.

Заскрипела кровать – Рейвенар проснулся и принялся одеваться. Сначала Адемин хотела не показываться ему, но потом все-таки вышла из ванной и увидела, что он надевает рубашку, торопливо застегивая пуговицы.

– Пропустил одну, – негромко заметила она. Рейвенар нахмурился, заметив ошибку, расстегнул пуговицы, принялся заново засовывать их в прорези. Адемин не хотелось спрашивать, но она все-таки спросила:

– Что случилось?

Лицо принца исказила неприятная тяжелая гримаса – напомнила, что чудовище никогда не превратится в комнатную собачонку. Оно всегда будет тем, кто с удовольствием запускает когти в тело жертвы.

Но если это помнить всегда, то просто не сможешь жить дальше. Лишишься рассудка, если зациклишься на этом и не станешь искать выход.

– Морган зовет, – неохотно ответил Рейвенар. – А когда он приказывает, я подчиняюсь. В любое время дня и ночи.

Сердце вдруг застучало, забилось, как птица, сорванная с неба и брошенная в клетку. Адемин молчала, прекрасно понимая, что будет дальше: Рейвенар пойдет и сожжет кого-то по приказу его величества. Или превратит в дерево. Или…

Во рту сделалось сухо и горько. Рейвенар застегнул рубашку, заправил ее в штаны и сказал с неожиданной мягкостью, которая так сейчас не шла его окаменевшему темному лицу:

– Ложись. Тебя это не касается, Адемин.

Кажется, он впервые назвал ее по имени. Адемин кивнула – потом прошла к своей одежде, сброшенной на пол заклинанием, и вытянула из груды белье.