Книга Леденцы босоногой графини, страница 70 – Дия Семина

Как его тормозить, я не понимаю.

— Стой! Тпру!

Куда там…

Летим, благо не по кустам, а по тропе, только успеваю пригнуться, вот и широкая дорога. Я в секунде от того, чтобы завопить, помогите-спасите!

— Да стой же ты! Овса не дам, Марку в рабство отдам, понял. Кому сказала, не беги…

Так, зло ему прорычала в ухо, что он опомнился и убавил шаг.

— Вот так-то лучше.

Нас, наконец, догнал испуганный Петрович. Молча поймал недоуздок, остановил Изумруда, слез со своего спокойного коня, меня пересадил на гнедого работягу, сам влетел в седло Изумруда. И только тогда выдохнул.

— Наташа, ты ничего не хочешь мне сказать? Мы скоро станем самыми близкими людьми в этом мире, и я чувствую, что у тебя есть какой-то секрет. Уже все кому не лень говорят, что ты стала совершенно иной. Я тебя прежнюю не знал. Но то, как ты боишься своих любимых коней, заставляет задуматься.

— Вот и думай! — с гнедым у меня уже успели сложиться кое-какие отношения, его я не боюсь, пятками поддала и вперёд, прекрасно понимая, что Изумруд гораздо быстрее. Но и до лесопилки недалеко.

Мчимся по дороге, и я выигрываю, вот кусты, дальше река, замечаю прекрасный пляж на другой стороне за кустами. Но не торможу, не хочу снова услышать тот самый вопрос, отвечать на который не собираюсь.

Вот и лесопилка. Промчалась вперёд. И сама спрыгнула, ну хорошо, не спрыгнула, а сползла с коня, держась за седло.

— Ух! Пойдём, привяжу тебя…

Даниил чуть придержал Изумруда, и едет неспешно, видимо, пытается осмыслить произошедшее, или слова подобрать для продолжения разговора, ему осталось всего метров сто до «шлагбаума».

Я с деловым видом прохожу вперёд и замираю от ужаса.

Прямо передо мной свора огромных псов дворянской породы. И они очень злые, не лают, а скалятся и медленно идут на меня.

Петровичу ещё ехать и ехать, а этим два прыжка и мне конец…

Знаю я, деревенских одичалых псов, они слов не понимают, а я для них враг.

Вытягиваюсь в струну, тело от страха онемело, дышать не могу. Единственное, что я пытаюсь сделать, это устоять на месте. Дёрнусь, и они нападут быстрее, чем подоспеет…

Секунды не прошло, за спиной раздался тяжёлый «Бум!», это Изумруд перелетел через «шлагбаум», и, поднимая пыль, ворвался в пространство между мной и псами.

Вжить! Бум! Вжить!

И вой, лай, псы заскулили, попытались напасть на коня, но бич Даниила не оставил им шанса…

Увлечённые яростной борьбой с основной стаей, ни он, ни я не заметили, что сзади ко мне подкрался ещё один пёс, благо, что он напал на меня со спины, и вцепился в юбку, пытаясь оттащить и завалить.

— А-а-а-ай! — завопила, падая навзничь в дорожную пыль, перемешанную с истлевшими опилками.

Снова над моей головой свист хлыста и псина, завизжав, умчалась куда-то в подворотню.

От испуга, пыли, поднятой копытами Изумруда, я закашлялась и начала задыхаться. Псы, может быть, и сбежали, но мне совсем плохо. В глазах потемнело…

Кажется, моя недолгая жизнь в теле сиротки Наташи подошла к концу.

Кто-то решил, что я для этого мира сделала достаточно и пора на покой.

Последняя попытка сделать вдох, и я теряю сознание…

— Очнись! Ну, ну, не сдавайся! Пожалуйста, дыши…

Кто-то делает мне искусственное дыхание рот в рот, с силой заставляет дышать. И как-то холодно, мокро…

Я всё ещё в воде?

Я же утонула, спасая поросят!