Книга Служанка царского лекаря, страница 23 – Дия Семина

В этот момент я вдруг отчётливо увидела прошлое, а может быть, и догадалась.

ЕГО ОТЦА ПЫТАЛСЯ СПАСТИ МИХАИЛ ГОРДЕЕВ!

Это вендетта!

Он уже обвинил род Гордеевых во всех смертных грехах.

Шансов у меня нет.

— У меня одна просьба, не наказывайте князя Эйнара Волкова, он не виноват, единственный, кто по неведению помог мне, и тем может навлечь на себя беду.

— Князя Волкова никто пока не обвиняет. Берите ваши вещи, завтра этапом пойдёте в ссылку.

— И даже суда не будет?

— Я и есть суд! — снова прорычал с такой ненавистью, что я в очередной раз пожалела о возрождении в этом невезучем, проклятом теле. Поднимаю свой узелк, и молча иду к выходу. — Наденьте на преступницу наручники, завтра в ссылку на север.

— Слушаюсь! — тот же человек, что привёл меня в этот ужасный кабинет, теперь не церемонясь, так дёрнул за руку, что я умудрилась удариться плечом о дверь. Через пару секунд на моих запястьях защёлкнулись огромные не наручники, а кандалы.

— Пошли и не вздумай кричать о помощи, ведьма…

— И не собиралась… Но, когда вы вот так всех лекарей и знахарей изведёте, кто будет вас лечить? Глупые вы люди! — только и нашлась что сказать. Да кто меня услышит, я — олицетворение зла.

— ЕВА? Что происходит? — слышу за спиной знакомый голос и от стыда опускаю голову, сейчас разразится буря.

Непростой консилиум

За час до ареста Евы.

Эйнар даже не удивился. Примерно чего-то подобного он и ждал, но не сразу, а хотя бы через неделю, может, пару дней после её внезапного появления во дворце. Но не в первые минуты.

— Воистину, эта женщина проклята, неприятности её преследуют так же настойчиво, как…

Он не смог подобрать эпитет. Трудно представить большую настойчивость, чем та, с какой Ева умудряется получать на свою прекрасную голову удары безжалостной судьбы.

С другой стороны, показалось, что увезти её — идеальный вариант. Устроить, спрятать от общества и оберегать.

На слове «оберегать» он улыбнулся.

Приятное чувство, словно что-то родное напомнило о себе, как весточка из далёкого дома. Странно, очень странно.

Но размышлять о странностях времени нет. Пришлось быстро пройти к покоям Его Величества, охрана пропустила через первые двери, потом вторые. А у третьих дверей вышла заминка, охраны в три раза больше.

— А что происходит? — не успев «натянуть» на лицо маску суровой непроницаемости, спросил как-то слишком удивлённо, или даже испуганно.

Первая мысль, что царь простился с миром…

Вторая мысль, что в покоях кто-то из родных, потому двойной караул. И сейчас лекарю лучше уйти, потому что пока нет обнадёживающих слов для царской семьи.

— А! Господин лекарь! Здравия желаю, вас ждут. Семья в сборе, не хватает только царевны.

Неожиданный консилиум совершенно не входил в планы на сегодня. Секретарь успел трижды тихо стукнуть в дверь и объявить о визите лекаря.

Бежать поздно.

Вошёл, поклонился, поздоровался и поймал на себе очень пристальный взгляд цесаревича Павла. Такой пристальный, что пришлось сделать уверенный шаг и встать по другую сторону царской кровати.

— Князь, мы ждём слова, дарующие надежду…

Царица Мария Фёдоровна произнесла эту фразу чрезмерно пафосно, сама же и смутилась, осознав, что здесь нет посторонних, все свои и высокопарные выражения не то, что сейчас она сама хочет услышать. Ей и сыну нужна правда.