Книга Служанка царского лекаря, страница 47 – Дия Семина

Иванка улыбнулась светлой улыбкой, как улыбаются женщины, встречающие детей в жизнь из чрева матери.

— Я всего лишь женщина…

— Этим надо гордиться, и в вас верю. Эта игла подойдёт? Пока не начали, проверьте всё, пожалуйста. Моего опыта недостаточно. И тут ещё нужно самую малость скальпелем поработать, а я боюсь.

— Да, всё поправлю сама, вот тут и тут надо немного убрать. Но это ужасно больно!

— Боль я возьму на себя, он ничего не почувствует.

Акушерка всё проверила, и мы заняли свои места.

Я у изголовья, как анестезиолог, и рядом положила стерильный скальпель, в случае чего, сделаю царю новый кровавый коктейль противоядие. А пока держу его голову и внушаю очень глубокий сон, как змея внушает жертве необходимость абсолютного подчинения.

Дыхание Петра Ивановича выровнялось, он уснул ещё крепче.

— Начинайте!

Цесаревич держит свет, надо отдать ему должное, даже не побледнел, стойко переносит нашу непростую работу.

Иванка спокойно, как мы обсудили и спланировали, начала сшивать края раны, постепенно убирая золотые скобы.

Через полчаса всё закончилось.

Мы взяли немного зелья из запасов нашего пропавшего лекаря и промазали шов, как зелёнкой.

Кто про что, а я чуть не расплакалась от радости, что не мне пришлось шить. Не смогла бы сделать так ровно, красиво и идеально.

— Павел Петрович, мы закончили, и, пожалуйста, таланты госпожи Иванки Владовны не должны быть забыты. Такие золотые руки нужно ценить! И, прошу заметить, мы обошлись без запретной магии.

Шепчу, потому что руки акушерки и правда золотые.

— Дамы! От всей души благодарю вас за отчаянный подвиг и решимость! Вы молодцы, что мы можем для вас сделать?

— Умоляю, найдите Волка…

Не выдержала и прошептала то, о чём ни секунды не могу перестать думать.

Иванка красавица получилась.

Чую след

Ночные и утренние события взвинтили дворцовых обывателей до состояния бурлящего гейзера, а может быть, и вулкана, ещё немного и взорвётся.

Мы с Иванкой по приказу цесаревича сидим в покоях Его Величества, не спешим его будить.

— Пусть пока спит, так боли не чувствует, — шепчу, но сама далеко не отхожу, потому что именно я держу его «под наркозом».

— Ты ведь знахарка? — она понизила голос и как заговорщица спросила, сама поняла, что вопрос слишком «интимный», но не смутилась.

— Что? А, нет. Говорят, что мой отец знахарь, а у меня таланта особо и нет. Немного знаний. Ну и скорее способность к гипнозу и внушению сна.

Иванка улыбнулась.

— Этого тоже достаточно. Иногда роженицам так больно, что хочется их усыпить, да нельзя.

— Да уж, понимаю о чём вы, — и тут же прикусила свой длинный язык. Ей не обязательно знать, что я мать двоих взрослых детей.

Но Иванку интересует совсем другое.

— А ты откуда про обработки знаешь? Настолько к чистоте придираешься, я тоже за такой подход ратую, но у нас мужчины лекари плюют на чистоту, как по улице шёл, так к больному и вваливаются, а уж руки помыть, об этом и речи нет! Не то что спиртом протереть.

— Наверное, тоже из-за магического чутья, зараза-то она невидимая, передаётся через грязь, падаль гниёт по этому же принципу, — решила не вдаваться в тонкости биологии, чтобы не пугать милую женщину.

— Да-да, где грязь, там и болезни. Мне бы хотелось с ещё поговорить, на лечебные темы.

— Обязательно поговорим, но нам, особенно мне, нужно как минимум пережить этот непростой день.