Книга Истинная Тёмного Ректора. Во власти Серебряного Змея, страница 44 – Хэля Хармон

За дверью возня.

А что если… там Райдос пристаёт к бедной Вите?

Приоткрываю дверь. Гостиная пуста. Но я вижу край преподавательской мантии в полуоткрытой двери в спальню. Чья это спальня? Моя? Виты? Не знаю!

Несусь туда и врываюсь в комнату, не успев продумать возможные последствия.

— Магистр!!! — выкрикиваю я уже в дверном проёме.

Сильные руки разворачивают меня, прижимают к стене.

Ректор! В пустой комнате только мы вдвоём. И он — очень злой.

— Элина… — угрожающе выдыхает Ректор мне в лицо, его руки — впечатываются в стену по бокам от моей головы как бы отсекая меня от мира, — я не понял… какого Магистра ты рассчитывала встретить в своей спальне?!

Ректор продолжает нависать надо мной. Он дышит глубоко, как загнанный зверь, его руки — упираются в стену по бокам от моей головы.

Бросаю короткий взгляд на его до белизны сжатые кулаки… Вижу неглубокие ямки в стене. Ох! Не мог же он раскрошить камень?!

Он зол. Опасен. И так притягателен. Запах морозных ягод с древесной горчинкой, запах животной силы, который исходит от этого мужчины, пьянит меня.

И я не понимаю — то ли сейчас дело кончится глубоким поцелуем, то ли частичной трансформацией и укусом.

Интересно, а если я сейчас скажу, что ожидала увидеть в своей спальне не Ректора, а Магистра Райдоса, что будет?..

«Играеш-ш-шь с огнём» , — текуче шипит голос Серебряного Змея в моих мыслях. Я слышала его до этого. В кабинете Ректора. Так что сразу узнаю́! И моё сердце пускается вскачь. Паника накрывает меня жгучей волной.

— Алик… — выдыхаю слово, которое вот уже восемь лет меня успокаивает. Имя племянника.

И у Ректора тут же меняется лицо.

А я смотрю то в бездонные кобальтовые глаза, то на его губы. Тону в запахе морозных ягод и древесной горечи. И не могу вспомнить, кого я искала. Почему как ополоумевшая побежала в эту комнату?

— Алик… — повторяю еле слышно как заворожённая. Уже не имея в виду своего племянника.

Кобальтовые глаза сверкают. Ректор склоняется ко мне. Наши лица очень близко.

Нежное прикосновение его губ к моим лишает меня разума, и я подаюсь вперёд, тянусь вверх. Чтобы быть к нему как можно ближе. Поцелуй сразу становится глубоким и страстным. Жалящим. Внизу живота разливается странное сладкое тепло.

А что, если он укусит?! — дикая мысль заставляет резко отстраниться, но рука Ректора уже мягко удерживает мой затылок, зарывается в волосы.

Я отрешённо застываю и больше не дёргаюсь. Ну и пусть укусит, решаю я. Отравлюсь ядом Серебряного Змея… По крайней мере, не придётся выходи́ть замуж…

Алик прерывает поцелуй сам и внимательно смотрит на меня. Одна рука — по-прежнему в моих волосах, мягко накручивает мои локоны себе на палец, другая рука Ректора — опаляюще нежно проводит по щеке, деликатно убирает упавшие на лицо пряди мне за ухо.

— Элина, ты явно хочешь лишить меня должности, — усмехается Ректор низким рычащим голосом и вдруг, как зверь прерывисто вдыхает, — ты очень приятно пахнешь, Элина… М-да. И то, что я тебе это сказал, совершенно неприемлемо.

Снова усмешка.

Какой же он… приятный! Изначальная сила, что со мной такое?! Каждый его жест — уютный, родной. Откуда это ощущение. А его поцелуй… да я в жизни не целовалась ни с одним мужчиной, кроме него. Но… как-то всё очень легко и естественно выходит.

И это пугает.

— Извините… — зачем-то шепчу я и вдруг решаю пойти ва-банк, — может…