Книга Истинная Тёмного Ректора. Во власти Серебряного Змея, страница 47 – Хэля Хармон

— Ясно.

Настроение стремительно портится. Тёмный пострадал, а Светлый — почти нет. Очевидно, это работа Гидеона — Небесного Уравнителя… Неужели он входит в силу раньше, чем я ожидал?

Мы идём быстрым шагом к лекарскому крылу.

— Кай…

— Слушаю тебя, Серебряный.

— Что ты сделал со своей Светлой? Почему она влетела растрёпанная и в рваной одежде?

Райдос молчит.

— Попробуй сменить тактику, Кай, — ухмыляюсь уголком рта, поворачивая к лазарету, — я бы честное слово уже объявил тебе выговор за травлю этой девчонки и убедил Владыку Арона снять тебя с должности.

— Так почему не сделал этого? — зло цедит Магистр Райдос.

Дверь в лазарет уже близко. Для меня есть работа. Но я не отказываю себе в удовольствии помучить Кая Райдоса, который с первого дня в Академии Белого Стана превратился в мою головную боль.

— Тебе известно, Кай, что я умею смотреть в души чуть глубже, чем остальные…

— Да. Ты потенциально сильный ментальный маг, который когда-то добровольно отверг дар Пророка. Все в курсе, Серебряный.

— Я не донёс на тебя, потому что мельком взглянул магическим зрением в душу твоей адептке. Если можно так выразиться.

Я открываю дверь в лазарет. И уже собираюсь сделать шаг за порог, оставив Райдоса в тяжких размышлениях о его катастрофическом неумении общаться.

— Стой, — хватает Магистр меня за край мантии в последний момент, — Тьма тебя раздери, Серебряный…

Я тут же замираю. Хмуро смотрю на Райдоса. Мне всё это не нравится. Уж не собрался ли он как-то меня подставить?

Магистр напряжённо сжимает челюсти. Точно он сейчас принимает какое-то судьбоносное решение. Наконец, его лицо разглаживается. И Райдос решительно произносит:

— Там может быть опасно для тебя. Прежде чем решишься туда зайти, ты должен узнать ещё кое-что…

Мы замерли перед дверями в лазарет. Там сейчас лежит пострадавший адепт, остро нуждающийся в моей помощи. Однако… как оказалось, опасность грозит мне самому. О чём мне сейчас донельзя лаконично сообщил Кай Райдос.

То есть он с самого начала знал, что зайди я в лазарет без должной подготовки…

Я невольно напрягаюсь. Всё-таки Кай Райдос бесит меня до зубовного скрежета. Я давно говорил Владыке Хаоса, чёртов ящер — неблагонадёжен.

— Ах ты… ты чешуйчатый иномирный мерзавец, Райдос. Ты на что рассчитывал? — моё лицо непроницаемо, а тон донельзя дружелюбен.

От этого, по моим расчётам, Кай Райдос должен сильнее напрячься.

— Не скрою, Серебряный. Ты не нравишься мне. Мне здесь никто не нравится. Но и убивать тебя мне нет резона.

— А почему молчал? О частичке Гидеона, вошедшей в пострадавшего адепта?

— Он бы тебя просто поломал, ослабил. Тебе было бы… неприятно. Это отражённый свет. Проекция. А ты меня бесил.

— «Неприятно» — это серьёзное преуменьшение, Кай…

Опять эта ухмылочка Райдоса… Изначальная сила только ведает, как мне охота стереть её с этого холёного лица.

— Ну вот видишь, Серебряный. Я тебя поэтому и остановил.

— Только не говори, что с самого начала собирался это сделать.

— Не буду. — просто отвечает Кай Райдос и его надменное лицо застывает абсолютно непроницаемой маской.

И я решаю оставить это. В бездну! В конце концов, я не удивлён. Так что сто́ит перейти к сути, пока пострадавший в лазарете не загнулся окончательно.

— Когда ты понял про Гидеона, Кай?

— Довольно давно. Мой самый ценный для этого мира дар тебе известен. Я открываю порталы. Тоже делает тот, кого вы зовёте Небесным Уравнителем. Сам знаешь, что носители похожей магии друг к другу тянутся. Даже если магия полярна, контрастна по цвету искры. Даже если они враги. Всё равно ощущаешь что-то вроде родства… Что с этой тварью у тебя общего больше чем с теми, кто с тобой на одной стороне, или похож по внешности.