Книга Жестокий Ёкай для попаданки в новеллу, страница 80 – Хэля Хармон, Кира Иствуд

– Глупая девочка, – сказала мне в спину Святая. – Беги. Беги в свой вымышленный мир. Завтра ты будешь… сговорчивее.

Я толкнула тяжёлые створки. Вырвавшись на воздух, побежала слепо, спотыкаясь о плиты. И при этом я звала ёкая. Но он не отзывался. Неужели он не хочет меня видеть?!

“Или… ему не позволяют?” – мелькнула новая острая мысль.

– Где же ты… – отчаянно шепнула я, уперевшись рукой в колонну. Мир плыл. В ушах звенело, в висках стучало. – Шиарей…

– Ты одна пришла, сестра, – за спиной возникла жрица.

Я отшатнулась, натыкаясь на другую послушницу. Её пальцы впились в мои плечи, холодные как столетний лёд.

– Ты заблудилась в грёзах, – прошептала она. – Здесь нет никаких ёкаев. Только свет и чистота. А ты здесь, чтобы молиться… Чтобы найти путь…

Я хотела возразить, но не было сил. И жрицы, подхватив меня под руки, повели по извилистой дорожке.

Я цеплялась мутным взглядом за стены. И мне мерещилось, что они покрылись трещинами. Сквозь белую штукатурку проглянула чёрная плесень… Где-то за спиной звенел колокол, но его звук был похож на погребальный набат. Я зажмурилась. И вновь всё стало нормально – белые чистые стены, нежная музыка ветра, что звенькает стальными палочками.

– Вот твоя комната, – жрица завела меня в узкую келью с узкой кроватью. – Отдохни. Завтра всё встанет на свои места.

Дверь захлопнулась с тихим щелчком. И хотя я хотела немедленно кинуться к ней – но вместо этого обессиленно осела на постель. Лишь на мгновение… Чтобы перевести дух! Но в следующий миг моя голова уже коснулась подушки… и будто что-то придавило сверху, не позволяя двинуть даже пальцем.

Сон пришёл сразу, тяжёлый и липкий.

Солнце стояло высоко. Я шла вдоль зелёного рисового поля… к храму. И что-то обвивало мою талию. Чей-то хвост? Но когда я опустила глаза, то увидела лишь свой пояс, которым подвязывала кимоно.

Краем взгляда я уловила что-то алое справа… Алые волосы? Но когда повернулась, никого не оказалось рядом со мной.

Так и должно быть, верно? Ведь я иду в храм одна… чтобы замолить грехи… Но почему тогда сердце так болезненно тянет? Почему к глазам подступают слёзы?

Но я не успела об этом задуматься, потому что вдруг на тропу выпрыгнул красивый кот с пушистой серой шёрсткой”.

“Мр-р-р! Серебрянной! Сколько можно повторять! Мрааа!” – раздался в уме возмущённый голос. И я сразу поняла, что это говорит котик!

“Я божественный кот Миуки! – кот возмущённо вздыбил шерсть и, ступая мягкими лапами по траве, пошёл ко мне. – А тебе пора проснуться, Лина! Просыпайся, мрршш!” – и кот прыгнул на меня, да так неожиданно, что я села на землю.

И проснулась – открыла глаза.

Я лежала на кровати в келье, заполненной цветочным запахом. Я помнила, что прилегла отдохнуть после молитвы… и, видимо, заснула. Через крохотное окошко под потолком внутрь проникал лунный свет, разгоняя плотный сумрак и очерчивая мощную фигуру незнакомого мужчины, который жутко навис надо мной.

Я замерла, будто мышка, на которую взирал тигр.

Боги поднебесья! Да это ведь не человек!

Я вжалась лопатками в тонкий матрас-футон. Ощутила твёрдость и жестокий холод каменного пола подо мной. Но это было не самое страшное.

Он навис надо мной. А я – была совершенно беззащитна.

Мощный силуэт – широкие плечи, изогнутый с какой-то смертоносной хищной грацией хвост.