Книга Ее дикие звери, страница 134 – Э. П. Бали

Мы понимаем намек, и я с разбегу запрыгиваю прямо на спину Косе. Он рычит, я драматично реву в ответ и наношу удар прямо ему в голову.

Однако голова моего брата сделана из титана, потому что он даже не моргает и падает назад, чтобы прижать меня всем телом к полу. Его брачная метка пылает, и я невольно выдыхаю «Ох, блядь», потому что это не просто охотничий инстинкт, а брачный инстинкт акулы, который, по словам самого Косы, должен быть в тысячу раз хуже.

— Ксандер? — сдавленно цежу я сквозь зубы. Ему действительно удалось застать меня врасплох. — Возможно, сейчас самое время присоединиться!

Коса разворачивается и бьет меня кулаком в челюсть, и я вижу звезды.

— Похоже, ты и сам справляешься, Дик, — небрежно замечает Ксандер.

— Да пошел ты! — реву я, а затем говорю ему в голову: — Посмотри на его брачную метку.

— Я ее не вижу, идиотина. — О, хорошее замечание. — Но он пахнет по-другому.

Ксандер тяжело наваливается на Косу, прижимая нас обоих своим телом, и я мгновенно начинаю хрипеть. Есть только одно решение этой проблемы, и мы оба это знаем.

Если его магия не действует, остается только кровь и насилие, поэтому Ксандер бьет Косу по голове сзади, а я нападаю на него спереди. Затем мы пытаемся занять более выгодную позицию, чтобы Ксандер мог зайти ему за спину и придушить его.

— У нас есть зрители, — бормочет Ксандер, переворачивая Косу на себя и зажимая ему горло локтем, в то время как я удерживаю руки брата опущенными. Несколько минут происходит бешеная борьба, потому что Коса может целую вечность обходиться без кислорода, но, к счастью, без своей магии он в конце концов обмякает, и мне удается отскочить.

Я оглядываю аудиторию и вижу, что все анимы повскакивали на ноги и смотрят на нас с выражением ужаса на лицах. У Минни с собой розовая бутылка с водой.

— Минни Маус, милая, — воркую я. — Если ты бросишь мне бутылку с водой, я прощу тебя за то, что ты напала на меня.

Тигренок выпучивает на меня милые кошачьи глазки, а Аурелия скрещивает руки на груди.

— Пошел ты, Дикарь. Я все еще жду своих извинений.

— Мать-Волчица, ты великолепна, когда злишься.

И я говорю это совершенно серьезно, потому что ее щеки раскраснелись, кожа сияет, и я вижу все это восхитительное бедро, которое так и просит, чтобы мой язык скользнул по нему все выше и выше.… Потом я вспоминаю, что все остальные тоже могут видеть ее бедра, и сердито оборачиваюсь к толпе, ожидающей входа в лекционный зал позади Братьев-Погрузчиков.

— Воды! — рявкаю я.

Кто-то бросает мне пластиковую бутылку с водой, я хватаю ее в воздухе и открываю. Затем выплескиваю ее прямо в лицо Косе, и он приходит в себя с тяжелым вдохом.

— Блядь, — бормочет он. — Я что…

— Да, брат, — говорю я, когда Ксандер неторопливо поднимается по лестнице, чтобы выбрать нам места. — Полный брачный привод.

— Почему ты не привел меня в чувство раньше? — раздраженно спрашивает он, поднимаясь на ноги. Мокрые волосы сияют еще сильнее в свете ламп. Коса прекрасно вписывается в этот средневековый зал.

Я перевожу взгляд на Аурелию, и он сразу понимает почему.

— Засранец, — бормочет он. — Но молодец.

Такой мой брат, всегда отдает должное там, где это уместно. Я отвешиваю доблестный поклон перед аудиторией, и волки послушно хлопают в честь своего короля.

Мы садимся повыше, откуда открывается хороший вид на Аурелию, а Братья-Погрузчики позволяют всем остальным занять свои места. Лайл Пардалия замыкает шествие. Я наблюдаю, как раздуваются его ноздри, а взгляд скользит вниз, туда, где кровь Косы пятнает ковер. Уголок его рта раздраженно поджимается, прежде чем он поворачивается к Аурелии, а затем прямо к Косе, у которого начинает формироваться синяк под глазом. Через день он исчезнет, но в данный момент является доказательством драки.