Книга Единственный шанс мессира Хаоса, страница 105 – Виктория Вера

Мы пересекаем просторную гостиную и приостанавливаемся у входа в императорскую спальню. Здесь тоже гвардейцы. После короткого поклона они бесшумно распахивают перед нами двери.

Чувствую, как подрагивают пальцы Дэниэллы в моей руке.

— Всё будет хорошо, малышка. Не бойся.

Комната с высокими окнами и огромной кроватью утопает в уютной полутьме. Сиделка, мирно дремавшая возле постели отца вздрагивает от шума наших шагов и спешно поднимается, чтобы приветствовать.

— Ваше высочество, его величество сегодня снова мучили приступы.

Киваю, давая понять, что услышал её слова и подхожу ближе к постели.

— Отец. Отец, ты слышишь меня? — Он невнятно мычит, на мгновение приоткрывая глаза, но затем снова закрывает их и будто проваливается в сон.

Хаос, я так надеялся поговорить с ним.

Отец сегодня действительно выглядит бледнее обычного. Он еще довольно молод, всего сто тридцать лет. Его изможденный вид и худое тело никак не вяжутся в моей голове с образом могущественного и почитаемого правителя, каким я его знал всю жизнь.

— Что с императором? — Дэниэлла оказывается прямо у меня за спиной и шепчет так тихо, что мне едва удается расслышать её.

— Лекари не дают единого ответа. Одни убеждают, что императору требуется отдых и покой. Другие склоняются к неведомой редкой болезни. Лечат печень, очищают кровь… Когда всё это началось лекари убеждали, что недомогание временное и правителю просто требуется отдых.

— Я не знала, что всё так серьезно.

— И не должна была знать. Это держится в тайне. Императора лечат лучшие лекари, целители и маги. Но отцу все хуже.

— В вестниках писали, что император большую часть времени работает в личном кабинете, позволяя наследнику вести дела в Верховном Совете.

— Слишком шаткое положение было бы у императорской семьи сейчас, если бы все узнали, как в действительности обстоят дела. Императора уважают и чтят, на него надеются и нам… очень его не хватает.

— Ты позволишь мне? Я попробую посмотреть. — Вижу, что она колеблется, будто набирается смелости, но продолжает прежде, чем я успеваю спросить: — Мне нужно разрешение касаться императора своей магией.

— Конечно, Дэниэлла. Если ты можешь. Если ты хоть что-то увидишь или почувствуешь… Если у нас появится надежда…

— Я ничего не обещаю. Просто посмотрю. Магия Гармонии отличается от магии целителей. Я не вижу болезнь, лишь ощущаю то, что отлично от гармоничного состояния. Там, где утерян баланс. Но… — На мгновение Дэниэлла выглядит растерянной и еще более смущенной, — мне нужно касаться кожи Императора. На сколько это допустимо?

Я аккуратно опускаю одеяло, открывая шею отца и часть груди, с заметно выдающимися ключицами. Сиделка ахает, но один суровый взгляд в ее сторону и она покорно замирает, не решаясь более беспокоить нас.

Дэниэлла робко кладет ладони на основание шеи и прикрывает глаза. Её энергия не видна тем, кто сам не является магом, но я замечаю едва уловимые всполохи голубовато-золотистого сияния.

Какое-то время она не шевелится, словно погрузилась в сон, но вот её изящные брови хмурятся и я подаюсь ближе. Отчаяние и надежда борятся внутри, разливаясь по венам липким страхом. Дэниэлла открывает глаза и смотрит на меня с нескрываемой растерянностью.

— Рион, император… я не знаю… — она косится в сторону сиделки и я понимаю, что лишние уши мешают нам продолжить этот разговор.